Дьявол в ее постели

– Ошибаешься, – ответил он. – Некоторым мужчинам нравится боль. Спроси свою подружку-сводню – Сесилию, кажется? – пусть она тебе расскажет. Боль как неотъемлемая часть сексуальности. Сесилия продает и такие услуги. Правда, кажется, это не слишком законно…

– Оставь в покое Сесилию! – К величайшему его изумлению, она наклонилась и ударила его по лицу стволом пистолета.

Голова у него мотнулась на сторону, рот наполнился соленым вкусом крови.

– Богом клянусь, только попробуешь ей угрожать – отправлю тебя в ад по частям! Надеюсь, мы друг друга поняли?

Чандлер утер кровь с губы, взирая на Франческу в молчаливом изумлении. Потрясающая женщина! Боже, как хороша! Слов не найти, чтобы описать, как заводит его эта чистая, огненная ярость.

Что ж, пожалуй, пора сказать правду. Пусть и не всю.

– Нет, я не из Кровавого Совета. Как и ты, я иду по их следам.

– Но зачем? И зачем притворяться шотландским маркизом? – требовательно спросила она.

– Затем же, зачем, видимо, и ты притворяешься графиней. Это открывает многие двери.

Она занесла руку, готовая снова его ударить, но вдруг остановилась.

– Но ведь на балу у Сесилии тебя многие знали! Узнавали как лорда Дрейка. Почему же…

– Я и есть лорд Дрейк.

– Но…

– А еще лорд Эндрю Бартон из Кембриджского Бартона.

Она вздернула брови и опустила пистолет; теперь ствол целился ему в грудь.

– Тот баронет-отшельник, что появляется только на заседаниях Парламента?

– Я Натаниэль Батлер, владелец магазина на Дрюри-лейн. И Джеймс Ланкастер из Ист-Энда. И еще… этого ты уже знаешь. – Он скривил рот, прищурил левый глаз и заговорил гнусаво: – Женушка моя Милдред за вашу щедрость, добрая леди, уж больно вас благодарит!

Лицо Франчески озарилось по-детски радостным изумлением; впрочем, оружие она держала по-прежнему твердо.

– Эдвард Тэтч?! Поверить не могу!

– Спасибо. – Он с трудом улыбнулся. – Можно тебя попросить? Дай, пожалуйста, воды, я умираю от жажды.

Она сунула кинжал в восхитительные «ножны» и, не спуская глаз с Чандлера, отступила к серванту. Нащупала свободной рукой кувшин с водой, поставила на прикроватный столик – все это время не прекращая целиться ему в жизненно важные органы.

Чандлер сел, стараясь не обращать внимание на головокружение, потянулся к кувшину, сделал несколько хороших глотков.

– Воображаешь себя пиратом? – поинтересовалась Франческа, когда он поставил кувшин и утер рот рукавом.

– Я тайный агент, – поправил он.

Она покачала головой.

– Но все твои фальшивые личности носят фамилии знаменитых – точнее, печально известных – пиратов.

– Корсаров, – поправил он. – Я, может, и предпочел бы называться в честь каких-нибудь знаменитых тайных агентов, но откуда их взять? Шпион, которого знают – никуда не годный шпион.

На эту шутку Франческа от души рассмеялась.

И земля остановилась, чтобы послушать ее смех.

Чандлер смотрел, не отрываясь, как она стоит с пистолетом в руке, запрокинув голову, обнажив стройную белоснежную шею. Смотрел на озаренное чистой радостью лицо.

Что-то в этом звонком безудержном смехе вернуло его в детство – в те недолгие годы, когда он только и был счастлив.

Возможно ли..?

– А другие личности у тебя есть? – почти в восторге поинтересовалась она.

– Еще несколько, – честно ответил он. – В основном иностранцы. Например, Кляйн Хайнцляйн, немецкий офицер. Или один итальянский граф… знакомый некоего герцога, наследника древнего замка Редмейнов.

Франческа ахнула – и, кажется, на несколько секунд потеряла дар речи.

– Граф Армедиано? – прошептала она.

– Al tuo servizio, signora[1].

– Святая матерь Минерва! Не могу поверить, что столько раз уже тебя встречала – и ни разу не заподозрила… – Она опустила пистолет, хоть и всего на несколько дюймов. Лицо светилось восторгом. В эти мгновения Франческа казалась почти девочкой. – Ты невероятный!

Губы его дернулись, готовые растянуться в искренней улыбке. Смешно сказать, но этот безыскусный комплимент значил для Чандлера куда больше официальных хвалебных отзывов за все эти годы.

– Это только полноценные личности, с жильем, документами и социальными контактами. А просто масок гораздо больше.

Кажется, он вот-вот начнет хвастаться! Но почему так старается ее впечатлить? Может быть, он начал ей верить?

– Надо быть сумасшедшей, чтобы поверить хоть одному твоему слову! – подытожила она, недоверчиво покачав головой. – И не думай, что я не заметила: ты так и не сказал, кто же ты на самом деле!

– Когда-то мы с тобой были знакомы, – тихо ответил он, напряженно обдумывая свой следующий шаг. Сердце пропустило такт. Что, если она не пройдет его проверку?

А что, если пройдет?

Она нахмурилась, подозрительно сощурила глаза.

– Ты упоминал, что мы встречались в детстве, но, прости, совсем тебя не помню.

Чандлер протянул ей руку ладонью вверх, страстно желая одного – чтобы не дрожали пальцы.

– А сейчас?

Глава 12

Франческа не знала, сколько прошло времени, мгновение ока или вечность. Исчез весь мир – все, кроме его ладони.