Дьявольская колония

Толстый голубоватый лед покрывал стены, устилал пол, образовывал огромные сосульки, свисавшие сталактитами со сводов. Напротив исследователей, наполовину погребенная во льду, стояла деревня, замороженная во времени. Обвалившиеся стены древних зданий поднимались на высоту четырехэтажного дома неровными грудами, также покрытые наплывами льда. Это было то же самое пуэбло Вупатки, но только гораздо больше. И жители разделили судьбу своих домов. Почерневшие, высушенные тела застыли в толще льда, как будто их вынесло потоком из жилищ. Повсюду валялись разбитые глиняные горшки и сломанные деревянные лестницы, а также шерстяные одеяла и плетеные корзины, сохранившиеся в вечной мерзлоте.

– Похоже, здесь случился ливневый паводок, – сказал Пейнтер, указывая на другие коридоры, ведущие из пещеры. – Вода затопила все, а затем замерзла, превратившись в лед.

Хэнк покачал головой.

– Сперва эти люди погибли в огне… и лишь потом во льду.

– Быть может, они были прокляты, – с непривычной для него угрюмостью пробормотал Ковальски.

«Может быть, и так».

– Вы уверены, что это анасази? – спросил Пейнтер.

– Судя по одежде, а также по особенностям строений и характерному черно-белому узору на керамике, эти несчастные определенно принадлежали к одному из кланов анасази. – Шагнув вперед, Хэнк обернулся к своим слушателям. – По-видимому, это последние, кому удалось пережить извержение вулкана и избежать кровавой бойни. Должно быть, эти люди бежали из Вупатки и попытались начать новую жизнь здесь, укрывшись в пещере, защищенные маленькой крепостью, оберегающей дорогу под землю.

– Но кто запечатал вход сюда? – спросил Пейнтер. – И почему крышка была отмечена звездой и полумесяцем, символом таутсее-унтсо поотсеев?

– Возможно, это сделало обитавшее по соседству племя, которое помогло беглецам спрятаться в этом последнем оплоте. Именно они запечатали вход могильным камнем с высеченным на нем знаком тех, кто, по их мнению, жестоко покарал смельчаков, дерзнувших похитить их тайну. Предостережение остальным, чтобы никто не смел спускаться в пещеру.

Пейнтер взглянул на часы.

– Раз уж об этом зашла речь, мы должны обследовать все, что сможем, после чего возвращаемся назад.

Хэнк услышал в его голосе сожаление. Несомненно, Пейнтер рассчитывал обнаружить кое-что поинтереснее скованного льдом кладбища. Все трое разошлись в разные стороны, внимательно следя за тем, куда поставить ногу. У Хэнка не было ни малейшего желания глядеть на мертвецов. Он включил фонарик и занялся осмотром самого нижнего уровня пуэбло.

Чтобы протиснуться внутрь, ему пришлось продираться сквозь ледяные клыки сосулек, перегородивших вход. Он наткнулся еще на одно тело, принадлежащее ребенку, которое потоком смыло в угол, словно мусор. Изо льда торчала маленькая иссушенная ручонка, словно моля о помощи.

– Извини… – пробормотал Хэнк, пробираясь в следующую комнату.

Все вокруг было покрыто льдом и инеем, и луч фонарика отражался в замерзшей воде, озаряя помещение зловещей красотой. Однако под этим ярким сиянием крылась одна только смерть.

Озаренный смутной догадкой, Хэнк продвигался в глубь пуэбло, к его сердцу, самому священному месту. Пригнувшись, он шагнул в дверной проем и оказался в своеобразном атриуме, внутреннем дворике, окруженном лабиринтом помещений. Вверх вели террасы, украшенные ледяными наплывами. Хэнк представил себе резвящихся детей, веселых и шумных, и их матерей, месящих тесто.

Однако достаточно было всего одного взгляда вперед, чтобы отбросить все подобные размышления. Под крышей нависали угрожающие ледяные сталактиты, нацеленные вниз. Хэнк воочию представил себе, как один из них откалывается и падает, пронзая его насквозь, наказывая за вторжение в это жуткое место.

Но у давно умерших богов этих людей были другие планы относительно смельчака, дерзнувшего нарушить покой мертвых.

Уставившийся наверх Хэнк слишком поздно заметил зияющее отверстие в полу. Правая его нога провалилась в пустоту. Изумленно вскрикнув, он полетел в дыру размером с канализационный колодец. Выронив фонарик, Хэнк отчаянно попытался ухватиться за стенки, но все было тщетно. Словно конькобежец, провалившийся под тонкий лед, он не находил опоры.

Хэнк летел вниз ногами вперед, готовясь к неминуемой смерти.

Однако он упал лишь с высоты своего роста – его ботинки ударились о сплошной лед. Он посмотрел вниз. От сломанной шеи или, по меньшей мере, сломанной ноги его спасло то, что помещение, куда он провалился, было наполовину заполнено льдом. Нагнувшись, Хэнк подобрал фонарик и поднял взгляд к отверстию над головой.

– Хэнк! – окликнул его Пейнтер.

– Все в порядке, – ответил он. – Но мне нужна помощь! Я свалился в дыру!

В ожидании помощи Хэнк посветил вокруг. Помещение было в плане круглым, стены были выложены из кирпича, скрепленного известковым раствором. Не сразу до Хэнка дошло, что он провалился именно туда, куда собирался попасть.

Несомненно, какой-то бог сейчас покатывался со смеху, радуясь своей проделке.