Дигенис Акрит

Итак, Дигенис Акрит предстает в поэме как олицетворение отваги, силы, благородства византийских воинов-акритов, как герой символический, хотя и окруженный совершенно реальной обстановкой. Что же касается образа Дигениса в новогреческих народных песнях, а также в «Девгениевом деянии», то здесь он — чисто фольклорный персонаж.

Гораздо больше ассоциаций с историческими лицами вызывают родичи Дигениса.

Мать героя — дочь каппадокийского стратига, имя которого в ГФ — Антакин (по-арабски — «антиохиец»), А и Т называют его «по-сирийски» Аароном, а «по-гречески» Андроником. Как и его жена, он ведет происхождение от Дук — одного из самых знатных византийских семейств, возводившего свой род к императору Константину Великому (306—337). Среди его предков названы ш Киннамады — также знатный византийский род, по-видимому, парфяно-армянского происхождения. Дед Дигениса впадает в немилость у императора и умирает в ссылке; виною тому доносчики (Э 140 называет причиной его ссылки мятеж войска). Младший сын его (в Т и А старший) — Константин, которого поэма выделяет среди других братьев. Персонажи эти напоминают нам исторических представителей семейства Дук — Андроника и его сына Константина. Первый также был стратигом на востоке империи и прославился, в частности, победой над арабами при Марате в 904 г. Позже он был оклеветан фаворитом Льва VI Самоной (886—912) и, боясь императорского гнева, бежал в 907 г. в Багдад, где был заключен в тюрьму со своими родственниками и вскоре умер. Сыну его Константину удалось бежать на родину и достичь Константинополя: там он погиб во время восстания 913 г. У нас, разумеется, нет оснований идентифицировать с ними деда и дядю Дигениса, но вполне возможно, что предания об этих популярных в народе героях дали материал для византийского эпического творчества (вспомним песнь о родившемся в неволе сыне Андроника[534]).

Возможно, еще один намек на историческое лицо содержит имя прадеда Дигениса с отцовской стороны. Это — «чудесный» Муселом (он упоминается в Т, А и 3). Перед нами, очевидно, прозвище, употребительное в знатном армянском роду Кринитов. Один из членов этого рода, Алексей Муселе, стоял в конце VIII в. во главе каппадокийских войск; он участвовал в восстаниях против Константина VI (780—797) и Ирины (797—802), но потерпел поражение и был ослеплен. Внук его, тоже Алексей Муселе, был зятем императора Феофила (829—842); он воевал в Италии, сделал блестящую карьеру при дворе, затем попал в немилость и окончил свои дни в монастыре. Здесь опять-таки нет оснований приписывать генеалогии Дигениса историческую реальность — византийские источники, например, ничего не говорят о родстве Дук и Кринитов; но не исключено, что и судьбы Алексеев, особенно старшего, во многом схожие с судьбой исторического Андроника Дуки и Андроника — деда Дигениса, могли отразиться в эпосе. Предками Дигениса названы в Г, i, 3 также Кирмагистры; это, скорее всего, употребительное в Византии семейное прозвище, происходящее от известного титула (магистр). Подразумевал ли автор поэмы здесь какое-нибудь конкретное историческое имя — сказать трудно.

К роду Дук принадлежит и жена Дигениса — Евдокия. Имена бабки, матери и жены героя — Анна, Ирина, Евдокия,— известные только из Г, Α, Αι я О, принадлежат к наиболее распространенным греческим женским именам. Некоторые исследователи (Н. Адонц, С. Кириакидис) указывали в этой связи на употребительность имен Ирина и Анна в династии Комнинов (1081—1185), предполагая, что группа версий, содержащая эти имена, восходит к редакции памятника, созданного при императорах этой династии. Следует, однако, сказать, что эти имена встречаются и в других византийских династиях/ а имя главной героини — Евдокии — вообще не характерно для Комнинов. Естественнее предположить, что Константин, Ирина, Евдокия, а также такие родовые имена, как Дуки, Киннамады и т. д.,— лишь дань автора наиболее известным и распространенным в Византии именам.