Дигха Никая

И когда, Кассапа, он питается овощами, когда, Кассапа, он питается просом, питается сырым рисом, питается даддуллой, питается хатой, питается красной пыльцой между шелухой и зерном риса, питается накипью от варёного риса, питается сезамовой мукой, питается травами, питается коровьим помётом, живёт, поедая лесные корни и плоды, кормится упавшими перед ним плодами – и при этом им не осуществлено и не испытано совершенство в нравственности, совершенство в мысли, совершенство в постижении, то, поистине, он далёк от отшельничества, и далёк от брахманства. С той же поры, Кассапа, как монах дружелюбен, в мыслях, лишённых вражды и лишённых злобы и с уничтожением греховных свойств живёт, сам познав, испытав и обретя в зримом мире лишённое греховных свойств освобождение мыслей и освобождение постижения, этот монах, Кассапа, зовётся отшельником и брахманом.

И когда, Кассапа, он носит одежду из пеньки, носит одежду, сплетённую отчасти из пеньки, носит одеяния мертвецов, носит отрепья с мусорной свалки, носит одежду из коры тиритаки, носит одежду из кожи чёрной антилопы, носит накидку, сплетённую из полос кожи чёрной антилопы, носит одежду из волокон кусы, носит одежду из лыка, носит одежду из деревянных дощечек, носит покрывало из человеческих волос, носит покрывало из лошадиных волос, носит покрывало из перьев совы. Он выщипывает волосы и бороду, следуя обычаю выщипывания волос и бороды; находится в стоячем положении, отказываясь от сидения, сидит на корточках, следуя упражнению сидящих на корточках; пользуется подстилкой с шипами, ложась на постель, где подстилка с шипами; ложится на постель из деревянных дощечек, ложится на голую землю, лежит на одном боку, несёт на себе пыль и грязь, пребывает на открытом месте, занимает то сиденье, которое ему предлагают, питается нечистотами, следуя обычаю поедания нечистот; не пьёт, следуя отказу от питья; он омывается вечером в третий раз, следуя обычаю омовения в воде, когда он делает всё это и при этом им не осуществлено и не испытано совершенство в нравственности, совершенство в мысли, совершенство в постижении, то, поистине, он далёк от отшельничества, и далёк от брахманства. С той же поры, Кассапа, как монах дружелюбен, в мыслях, лишённых вражды и лишённых злобы и с уничтожением греховных свойств живёт, сам познав, испытав и обретя в зримом мире лишённое греховных свойств освобождение мыслей и освобождение постижения, этот монах, Кассапа, зовётся отшельником и брахманом.

16. Когда так было сказано, обнажённый аскет Кассапа сказал Блаженному: “Трудно достижимо отшельничество, почтенный Готама, трудно достижимо брахманство”.