Дикая фиалка Юга

Наконец, веревка упала с рук, Грант тихонько замычал сквозь зубы, восстанавливающееся кровообращение было очень болезненным. Я начала массировать ему кисти рук. Минут через пять он вздохнул, отвёл мои руки в сторону.

- Вайолетт, давай я сам ноги освобожу? Что это у тебя такое страшное? Только не говори, что носишь такой кошмар за корсажем!

Ну, шутит, значит, ему уже лучше. Я поинтересовалась, пока он пилил веревки на сапогах, не ранен ли он?

- Нет, я абсолютно цел. И даже по голове не дали.

Я проворчала:

- Зато мне опять прилетело по голове моей многострадальной! Сколько же можно меня по черепушке бить! Так и дурочкой можно стать! Будем на пару с твоим братцем гусей гнать по деревне!

- Прости, что? Что ты имеешь в виду?

- Грант, ты, что не понял? Малферст сумасшедший, психически нездоров. Скорее всего, у него паранойя, но я не психиатр, не могу точно сказать. И, прости, но он не выпустит нас живыми. Ни тебя, ни меня. У него маниакальная цель - избавиться от всех возможных помех на пути к желанному наследству, и он будет идти напролом, несмотря ни на что.

Он замолчал, долго раздумывал. Я не торопила, тоже молчала. Ясно же, что тяжело принять такое. Но надо. Мне стало холодно, в моем платьице не согреешься и я инстинктивно придвинулась к Гранту, прижалась к его боку. Он машинально обнял меня одной рукой, потом, спохватившись, стал стягивать с себя сюртук. Я его остановила

- Не надо, смотри, какое у меня шикарное одеяло имеется! Ты тоже замёрзнешь в одной рубашке, ночью здесь холодно, река неподалеку, от нее холодом несёт.

- Не бойся, Вайолетт, я все равно что- нибудь придумаю! Тем более, у нас теперь такое оружие имеется! Иди ко мне, обниму, чтобы тебе теплее было.

Я призналась:

- Хотела, если Малферст завтра явится, ударить его этим обломком и сбежать, если получилось бы. Хотя шансов и мало. Но хоть попробовать надо было.

- Боже мой, какой храбрый у меня боевой воробушек! Не позорь меня, я же клятву давал в церкви, что буду защищать тебя! Не плачь, все будет хорошо!

Я ещё пошмыгала носом, потом притихла, согревшись в его объятиях. Потом вновь вспомнила, о чем я сегодня думала днём. Может, не вовремя и не к месту, и даже неприлично, но я подумала о том, что вот мне предстоит умереть во второй раз, а я так и не узнала - каково это быть в мужских объятиях, как это быть с мужчиной, целоваться и все остальное. Я не хочу так умереть, не узнав и не изведав и такой любви.

И сейчас, прижимаясь к мужу, я отчётливо поняла - вот он, мой шанс! Что будет завтра - еще неизвестно, а сейчас мы вот здесь и я хочу этого мужчину!

- Грант, поцелуй меня! Только по- настоящему! Похоже, пришел тот самый момент, и ты мне нужен…

Грант отодвинулся и внимательно вгляделся в мое лицо.

- Вайолетт, ты уверена? Ты не думаешь, что это все от страха, а потом будешь жалеть и ненавидеть меня за свою минутную слабость?

- Нет, Грант, я уверена. Я все равно уже давно решила так, просто ждала от тебя хоть малейшего знака. А ты улыбался и молчал. Мне уже хотелось швырнуть в тебя тарелку за ужином…

Грант тихонько засмеялся:

- Представил себя в качестве непревзойдённого любовника с кашей на ушах!

Я осмелела, нагло запустила руки ему под сюртук, нашаривая пуговицы на его рубашке. Почему- то мне казалось очень важным коснуться его груди, спины, прижаться к обнаженной коже. Сама не поняла, в какой момент мы начали жадно и торопливо целоваться, как будто спешили выпить душу друг друга через поцелуи. В какое время улетела его рубашка с сюртуком, тоже не помню, наверное, вместе с моим платьем. Далее пришла очередь рубашки и прочих дамских мелочей.

Я ничуть не стеснялась своей наготы, все это было настолько правильно и нормально, что никакого жеманства и стыда и в помине не было. Звякнула пряжка ремня, в сторону полетели брюки вместе с бельем в сторону, и меня бережно опустили на одеяло. Грант не спешил, осторожно касался пальцами моего лица, рук, груди, поглаживал живот, от чего у меня почему- то поджимались пальцы на ногах. Я уже сама притянула его к себе, закинув руки на шею мужу.

И все было у нас хорошо и правильно. Даже небольшая боль заставила только поморщиться, что отвлекает от удовольствия. Мы взлетали и падали в бездну, до сладких судорог и искр в глазах. Я лежала в полной истоме, не в силах даже шевельнуться. Грант прислонился к моему плечу мокрым лбом и пытался выровнять рваное дыхание. Потом спохватился, нашарил рукой свою рубашку и сюртук и бережно укрыл меня. Но из объятий так и не выпустил.

Чуть погодя, сказал:

- Теперь не жди, что я тебя когда- нибудь отпущу от себя. Я уже хотел, если я тебе так противен, добиваться развода в твою пользу. Но теперь- ни за что!

Я тихонько засмеялась.

- А я уже хотела ехать выяснять, нет ли в Монро заведения типа салона мадам Коринны. И если что, разгромить его, чтобы тебе некуда было бы ходить.

- Уу… какие кровожадные мысли бродят в головке моей Вайолетт…

- Виола, зови меня Виола - перебила я его - Это мое имя для родителей было. Хочу, чтобы и ты, как самый близкий мне человек, так звал меня.