Дикая магия. Невеста темного принца

Над ним угрожающе нависала вздыбленная волна, метра три высотой. Застывшая, как на полотне живописца. Мои глаза побежали дальше, в сторону еще одного источника шума. Скованная голубыми жгутами Атарина истерично билась на каменном плато в центре озера. Ладошкой она зажимала рану в поблекшем хвосте.

Эйвери дернулся и накинул на дверь заклятье тишины. Теперь стоны Ихти и визг Атарины слышали только мы, но легче от этого как-то не становилось. Наоборот, внутри зрело особенно жуткое чувство бессилия. Я сжимала кулачки, кусала губы, громко сопела и шмыгала носом… и ничем не могла помочь. Никому.

— Без лишних движений, Айзек, — спокойно произнес Лукас, подбрасывая камень в руке. — Даже древний ихтиопод понял, что это зеркало — единственный вход и выход для милой зеленоглазой леди.

Я скривилась: за «милую леди» Присцилла бы ему остатки рыжих волос повыдирала. Но сейчас она взирала на нас отрешенно. Скорее всего, зазнайка увидит эту сцену недели, а то и месяцы спустя. Лучше вытащить ее раньше этого жуткого момента.

— Мы не ожидали гостей так рано. А говорят, ихтиоподы немы как рыбы, — хмыкнул старик Кавендиш над неудачной шуткой и качнул головой. — Но этот оказался голосистым. А эта визгливая малявка вообще взялась не пойми откуда…

Лукас продолжал сетовать, а я никак не могла понять, кого он имеет в виду под словом «мы». Пока не разглядела за Ихти двух морфов. А как разглядела, так захлебнулась воздухом. Да чтоб их самих в супе сварить! В чане со слизью! И накормить тролля!

Словно два близнеца (разве что в разным камзольчиках — красном и синем) Квитариус и Сантариус собирали оборванные люмьеры в глубокий серебряный чан, перетаскивая его по песку в четыре мохнатые руки. Если мне не показалось, смотрели они на одно из древнейших созданий с долей сожаления и тихонько подбадривали.

— Хватит! Перестаньте! — я вдруг обрела голос, и он гневным воплем вырвался наружу. — Вы же его убьете!

— К сожалению, добрая мисс, мне нужны все люмьеры до последнего, — сочувственно объяснил Лукас. — У взрослой особи их больше, но ваш экземпляр еще слишком молод…

— Это не экземпляр! Его зовут Рован! — рыкнула на рыжего монстра. — Без люмьеров он… Он…

— Погибнет? Вероятно. Но не сразу. У ихтиоподов всегда остается шанс на спасение, — гад пожал плечами. — Слышали? Я сказал, что нужно все.

Сантариус — тот самый гаденыш, что похитил меня под Рождество (его я узнала по синей бархатной шапочке с кисточкой), — тихонько ахнул.

— Вы ведь понимаете, лорд Кавендиш, что вам не уйти? — Андрей сделал шаг вперед, заслоняя меня собой.

Калейдоскопу эмоций на лице Демона позавидовал бы артист немого кино. Я даже не знала, на кого мне сейчас смотреть было страшнее.

— Как-то ведь я пришел, князь Карповский, — надменно заявил Лукас. — И даже, как видите, морфов с собой прихватил. Их телепорты у вас нынче не работают…

— У него Присс… — жалобно прошептала Андрею, пытаясь нащупать в полутьме его руку, но тот, не слыша меня, снова двинулся вперед.

— Ни шагу дальше, Андрей Владимирович. Или одной первокровной волшебницей в этом мире станет меньше, — спокойно заявил Кавендиш и помахал палочкой, удерживавшей паутину. Отчего последняя с треском натянулась, и зеркало пошло подозрительной рябью.

Глава 7. Предпоследний ингредиент

— Я не дам тебе уйти, — процедил Карпов, упрямо приближаясь к стоявшему у груды валунов Лукасу.

— У него Присс! — завопила, подбежав к твердолобому Демону и повиснув у того на руке. Он что, не понимает?

— Анна, ее не спасти, — бросил, не оборачиваясь, Карпов. — Не хотел лишать тебя надежды, но шансов нет. Она так и так считай, что мертва. Нельзя отдавать арканам люмьеры.

— Ты не можешь знать точно, — шептала в черный рукав, размазывая по ткани слезы. — Может, в мире еще остались заклинатели зеркал… Или в воспоминаниях Авроры найдется способ… Или в рукописях… П-пожалуйста…

— Не лезьте, ваше… сэр, — подал тихий голос один из шерстяных засранцев. — Отпустите лорда Кавендиша, и сами не попадете в беду. Судьба не зря дала девочке родиться. Для всех будет лучше, если вы не станете вмешиваться и позволите свершиться задуманному.

— Тебя не спросил! — Карпов не удостоил Квита взглядом, продолжая жечь глазами главу Братства.

Я же в выражениях не стеснялась.

— Мохнатый предатель! Да чтоб всю твою блестящую шерсть моль сожрала, приняв за шубу! — прошипела сквозь зубы, но Квит сделал вид, что я обращаюсь не к нему. Глядел на Андрея и тяжко вздыхал, покачивая лохматой головой.

— Я служу хозяину. Действую в интересах главы рода. Я не предавал, — гордо заявил гаденыш, огромные глаза которого успели увлажниться. Или шерстинка в них попала — тролль его разберет.

— Я твой хозяин, — прошипел Карпов, сжимая челюсть. — Моя мать — глава рода. И ты… Не имеешь права… Игнорировать ее зов…