Дикая охота. Полотно дорог (СИ)

Взгляд существа двумя кинжалами впился в Мару. За одно мгновение черты его лица снова исказились, и ведьма ощутила что-то, отдаленно напоминающее страх. Где-то она видела эти темные змеиные глаза, тонкие алые губы, сомкнутые в полубезумной ухмылке, и черную прядь, змеящуюся вниз по белой шее. Даэн рядом с ведьмой тихо ругнулась, и существо перевело взгляд на нее. Его улыбка стала пугающе-радостной, словно дух узнал старую знакомую.

Или ты? Вернешь долг?

Даэн лишь чуть отвела назад правое Крыло – и только. Дух рассмеялся, откидывая голову назад, и смоляной локон вновь стал серебристым, спускающимся до самой земли, паутинным. Атеа прорычала сквозь зубы, не спуская с него глаз:

- Кто ты такой? Паук?

Дух лениво развернулся к ней – медленно, почти скучающе. Морщины тут же прорезали молодое девичье лицо, а глазницы залила темнота.

Я знаю этот голос. Это ты хотела на моих костях сплясать, маленькая пташка?

Атеа чуть приподняла верхнюю губу, скалясь, словно дикое животное.

- Ты не ответил мне. А негоже задавать вопрос, не уважив собеседника.

Дух картинно прижал ладони к губам и покачал головой.

Ах, прости меня, светлая госпожа!.. И впрямь, негоже. Исправляюсь: я – скаах. Та, что несет твою смерть.

Мара вздрогнула, глядя, как дух, путая пальцы в паутине своих волос, отводит руки в стороны и кланяется, не опуская головы. Скаах, создания из страшных сказок, считались давным-давно ушедшими – как и немерты-«пауки», и еще с десяток темных духов. Сказки обращались реальностью, и от этого было не по себе.

Эти духи были неуловимы, и ранить их железом мог только самый искусный воин. Они в совершенстве умели управлять темными энергиями, выхватывая нужные ниточки из сердца искорки и делая ее марионеткой. Даже свет скаах могли превратить в оружие, даже воздух, даже капельки воды… Никто не знал их истинного облика – скаах обращались самым темным, что только было в мире. И сейчас это существо стояло перед ними, и Мара чувствовала, как легко и быстро оно стягивает к своим ладоням смертоносные энергии. Пламя на ее руке дрогнуло, но усилием воли ведьма удержала его на своей ладони. Дух перевел на нее темный взгляд, и женщина с глазами змеи снова смотрела с его лица на Мару.

Ух ты. Гляди-ка, хозяйка – здесь у нас сокровище, драгоценный камешек…

Мара вздрогнула. Существо будто прислушивалось к чему-то, что могло слышать лишь оно, а затем снова оскалилось.

Это будет славный танец, хозяйка. Я поднесу ее к твоим ногам.

Не слушать. Темная тревога, поселившаяся в сердце, гасила ее силы, и Мара вновь отбросила ее, концентрируясь на огне в своих руках. Точка тишины в груди стала тяжелой, пульсируя и посылая мощные толчки внутри ее тела, и ведьма отдалась ей, позволяя пустоте раскрыться в каждой частичке. Пространство опасно дрожало и размывалось на острой тонкой грани, за которой не было ничего, и ныне она балансировала на этом лезвии, молясь духам о том, чтоб не упасть. Глаза скаах напротив напоминали две разверзнутые могилы, а ее волосы – саван, и Мара не могла и мысли допустить, чтоб это существо отняло у нее жизнь.

Даэн, словно ощутив что-то, шагнула в сторону, и Мара тут же воспользовалась этим, ударив существо огнем. То лишь хохотнуло – а в следующий миг исчезло, растаяло дымом, будто и не было его, успев перед этим направить на ведьму волну темной энергии. Мара среагировала мгновенно, поднимая стену силы прямо перед собой, заслоняющую ее и Птиц, и сияющая пелена приняла удар на себя. Темные молнии разошлись по мягкой колеблющейся поверхности трещинами, и энергия рассыпалась на тысячи искорок. А скаах вновь свилась прямо из воздуха, прямо перед Даэн, и ударила снова. Птица сделала шаг вперед, наотмашь рубя Крылом по диагонали, целясь в грудь духу. Мара же приняла мертвую энергию, сплетенную в черный жгут и с немыслимой скоростью летящую к ним, буквально в нескольких сантиметрах от себя. Еще чуть-чуть – и темнота вонзилась бы в нее, и тогда уже никакие молитвы ей не помогли бы.

Меред и Атеа стремительно ударили, как одна, одновременно и резко – но по-разному. Скаах, подавшись вперед и подныривая под лезвие Даэн, разгадала их маневр и снова исчезла, и посланный Марой вдогонку ей свет рассыпался золотыми бликами, так и не найдя цели.

Секунды растянулись в годы. Скаах собирала сгустки тьмы играючи, с немыслимой скоростью швыряя их в Мару и Птиц, и ведьма едва успевала творить щит, отбивая ее удары. О том, чтоб бить самой, речи уже и не шло – достать духа пытались Танцующие, и все попытки были напрасными. Ведьма чувствовала, что каждый щит отнимает у нее силы, по крупице – но и пустыня собиралась по песчинке… Так она совсем изведет меня. Улыбка не сходила с лица скаах, и в ней Мара видела смерть. Соображай, глупая! Соображай немедля! Это – лишь капля того, против чего тебе доведется выйти. Если не поймешь, как победить ее – умрешь здесь и сейчас.