Дикая охота. Полотно дорог (СИ)

Впереди показался дворец правителя – светлый, летящий замок с кучей башен, утопающий в заснеженной паутине садов, где на ветвях были развешены крохотные фонарики. От всего внешнего мира замок защищала широкая стена, изрытая бойницами, и по всему ее периметру Атеа видела движущиеся огоньки – стражники несли караул, патрулируя участки крепости, отданные им. Естественно, никакой речи о том, что ее пропустят к королю так просто, тем более прямо сейчас, быть не могло, и Лебедь предвидела это. Двух дней пути было вполне достаточно для того, чтоб Атеа повертела ситуацию в голове и так, и эдак, и продумала подобные мелочи, а потому Птица спокойно свернула с основной дороги, уводя лошадку в сторону от людной улицы.

Хозяин конюшни тоже с удовольствием послушал байку о престарелой тетушке, проникся жалостью к бедной юной девушке, а потому плату за то, что кобыла останется в стойле под его присмотром, не взял – зато предложил ночлег. Атеа вежливо отказалась, поклонившись доброму господину, сетуя на то, что за тетушкой нужно присматривать, и поспешила затеряться в ночных улицах, спрятавшись под плащом и буквально слившись с тенью. Насколько она помнила, конюшни находились не так уж и далеко от того места, куда ей нужно было попасть. Свернув в очередной переулок, Лебедь огляделась и, обнаружив чуть поодаль высокую решетку, окружавшую огромный дом, победно ухмыльнулась себе под нос. Если ничего не изменилось за эти годы, здесь жила ее старая знакомая, которая задолжала ей небольшую услугу. Стараясь ничем не привлекать внимание посторонних к себе, Атеа неспешно направилась к решетке, подмечая все, что нужно.

Всюду за решеткой дежурили стражники – однако Атеа довольно хорошо знала, что у задней части дома караул бывал редко. Хозяйка имения часто использовала неприметную тропку через сад для того, чтоб незаметно от своего глуповатого муженька выпроваживать молодых любовников, а посему ныне был шанс, что там, как и в былое время, особо никто не расхаживал. Взмолившись про себя Хартанэ, Атеа оглядела улицу и, убедившись, что проулок опустел, принялась взбираться по решетке, по-кошачьи перемахивая через несущественную преграду.

За решеткой начинался сад – до того густой, что даже сейчас можно было спрятаться хоть от двадцати дозорных. Пригнувшись к земле, Атеа тихо-тихо шагала по нетронутому снегу, стараясь двигаться так, чтоб при малейшей опасности иметь возможность укрыться где-нибудь в густой тени. Впереди уже виднелась темная стена, заросшая старой лозой с толстыми широкими стеблями, что вилась до самой крыши – и под этой крышей светилось одно-единственное окошко. Двигаясь плавно и аккуратно, Лебедь ухмыльнулась, не отводя взгляда от золотистого теплого квадрата – туда-то ей и нужно было. Если удача окажется на ее стороне.

Подобравшись к стене, девушка выпрямилась, переводя дух и ощущая себя ребенком, играющим в невероятно интересную игру. Оглядевшись еще раз, Лебедь задрала голову, прикидывая, сможет ли взобраться наверх по жесткой сухой сетке лозы. Другого пути у нее не было, да и она знала, что лишние размышления сейчас могут оказаться слишком уж большой ошибкой, а потому, все же решив не медлить, Атеа взялась за стебли и, подтянувшись на руках, принялась карабкаться наверх.

Высота в три этажа оказалась ничтожной по сравнению с отвесными скалами, на которых их гоняла Сольвэ, а потому Атеа преодолела это расстояние практически легко. Тело немножко отвыкло от подобной акробатики, и Лебедь с раздражением подумала, что наверняка похожа на толстого домашнего кота, впервые влезающего на дерево и цепляющегося за шершавый ствол когтями. Оставался последний рывок, и девушка, осторожно зацепившись пальцами за каменный выступ подоконника, с тяжелым усилием подтянулась вверх, заглядывая в окошко.

В комнате ничего не изменилось: та же вычурная мебель из орехового дерева, то же гладкое зеркало с искусной резьбой на тяжелой раме, та же куча мелких банок и склянок на столике подле зеркала. Та же огромная кровать под тяжелым бархатным балдахином, та же тумбочка, на которой в стеклянной плошке стояла толстая белая свеча.

Женщина, сидящая на постели и расчесывающая длинные, пересыпанные сединой, волосы, тоже не особо изменилась – разве что обрюзгла и стала куда более морщинистой, чем была десять лет назад. Длинная ночная рубаха с широкими рукавами скрывала ее телеса, и за это Атеа искренне поблагодарила Хартанэ – богиня благоволила ей сегодня. Если все и дальше будет идти так гладко, день можно будет назвать удачным. Мышцы уже начинали подрагивать от напряжения, но Лебедь терпеливо ждала, наблюдая за медленными движениями женщины. Вот она провела гребнем по длинной пряди, вот отложила его в сторону, поближе к свече. Вот откинула толстые пуховые одеяла, забираясь в теплую постель. Вот склонилась над огоньком и задула его, и комната погрузилась во мрак. Атеа начала отсчет.