Дикая птица

– Рогнеда, – Дарен смотрел на неё спокойно и серьёзно, без тени злобы. И Рогнеде тут же стало стыдно за свои слова, – ты же знаешь, что это неправда.

Рогнеда приложила руку к груди в тщетной попытке успокоить жар под рёбрами.

– Откуда же мне знать? Сначала ты гнал меня со двора, а теперь к нему возвращаешь. Что прикажешь мне думать?

Дарен открыл рот, чтобы ответить, но тут же нахмурился и отвернулся.

– Не смей отворачиваться, – сказала Рогнеда. – Посмотри на меня.

Дарен не послушался, только плечи его едва заметно дрогнули.

– Посмотри на меня, – потребовала Рогнеда.

Он даже не пошевелился.

– Дарен! Я сказала, посмотри…

– Да не могу я! – Дарен резко повернулся, и взгляд его обжёг гневом и… смятением? – Если я ещё хоть мгновение посмотрю на тебя…

Он не договорил и быстрым движением взъерошил волосы.

– То что? – Рогнеда стиснула зубы. – Что? Выйдешь из себя? Ударишь? Может быть…

– Поцелую! – выпалил Дарен на одном дыхании, замер и добавил, уже спокойнее: – Я очень хочу тебя поцеловать.

Рогнеда застыла, захваченная в плен его горящих зелёных глаз.

– Так целуй.

Дарен вымученно улыбнулся, будто Рогнеда предложила ему сделать нечто совершенно невозможное.

– Это очень плохо кончится, – голос его звучал ниже и хриплее. – Если отец…

– Ты просил не вспоминать о нём, – оборвала его Рогнеда, приблизившись. – Так не вспоминай.

– Ты же знаешь…

Рогнеда закрыла глаза и нахмурилась. Знала, знала, она всё прекрасно знала, понимала и не хотела больше об этом думать. Не хотела вспоминать, понимать и бояться. Всё, что она хотела сейчас, Дарена.

«Дарен, Дарен, Дарен», – стучало в голове, готово было сорваться с губ. Только он был важен, только он нужен. И плевать, что будет завтра, через год или тысячу лет. Если за окном нет ничего, кроме дождя, если всё это – только лишь сладкий, туманный сон, то она готова забыться. Сейчас, здесь, хотя бы раз сделать то, чего действительно хочет.

– Дарен, – сказала она, и он её поцеловал.

Быстро и нежно он прильнул к её губам и тут же отпрянул, посмотрел в глаза, будто ожидая удара и бранных слов. Но Рогнеда ничего не сказала, только удивлённо вздохнула, и Дарен, приняв этот вздох за одобрение, поцеловал её снова, и это уже был совершенно другой поцелуй. Искренний, долгий, настойчивый.

Рогнеду накрыло волной нежности и желания. Не прерывая поцелуя, она обхватила Дарена за шею и взобралась к нему на колени, и его руки тут же сомкнулись на её талии.

Рогнеда жадно впитывала тепло Дарена, крала всё новые и новые поцелуи и отчаянно желала большего. Раз, всего один раз, и назавтра они обо всём забудут, сделают вид, что ничего не было, и продолжат путь. Всего одна ночь.

Её дрожащие пальцы скинули с плеч Дарена кафтан, расстегнули ворот рубахи, потянули вверх грубую ткань. Его руки заскользили по спине Рогнеды, освобождая от оков одежды и последних сомнений.

Лишившись рубах, они замерли на несколько мгновений, глядя друг на друга так удивлённо, пристально и беззастенчиво, будто впервые видели. По-настоящему видели. Грудь Дарена тяжело вздымалась и опускалась, взгляд зелёных глаз скользнул ниже, пальцы ласково коснулись грубого розового шрама на животе.

Он ничего не сказал, но во взгляде его ясно читалось: «Прости, что не смог защитить».

– Всё в порядке, – шепнула Рогнеда, наклоняясь к нему за поцелуем и запуская пальцы в русые кудри. – Это всё уже неважно.

Это и правда было неважно, ничего не было важно, кроме них двоих. Весь её мир сузился до пределов этой комнаты. До горячих и сильных рук, что уложили её на подушки и стянули юбку. До мягких, но настойчивых губ, осыпавших поцелуями её тело. До зелёных глаз, которые смотрели с такой безграничной и всепоглощающей любовью, что впервые в жизни Рогнеде показалось, что и она сама, такая, какая есть – нагая, слабая и изувеченная – действительно что-то значит. И эта мысль, это осознание своей значимости и чужой любви испугали её.

– Я хотела убить тебя, – выдохнула она в попытке поднять назад рухнувший щит, заново отстроить стёртые в порошок границы и… признаться в своей слабости. Да, Дарен всегда был её слабостью, с первой их встречи и до последнего дня; слабостью, которую она не могла принять и потому отчаянно желала уничтожить.

– Всё в порядке, – повторил Дарен её слова, улыбнулся, будто она говорила о сущих пустяках, и поцеловал. – Это всё уже неважно.

И Рогнеда ему поверила, закрыла глаза, отбросила ненужный щит и подалась навстречу. Дарен накрыл её собой, дыхания их смешались, и две тени слились в одну.

14. Пасть дракона

К утру дождь не прекратился, наоборот, обрушился на терем с новой силой.

– Наверно, дорогу совсем размыло, – слова Дарена защекотали затылок.

Вчера они так и уснули на полу у печи в объятиях друг друга. Рогнеда приоткрыла один глаз и лениво посмотрела в серое, запотевшее окно.

– Значит, мы тут застряли? – пробормотала она, и в голос невольно прокрались радостные нотки.