Дикая птица

Вскоре стало ясно, что породило такой интерес публики. За второй городской стеной у причала стоял огромный корабль – драккар. Длинный изогнутый нос закручивался в оскаленную драконью пасть. Деревянные борта украшали разноцветные круглые щиты: красные, зелёные и желтые. На некоторых из них можно было разглядеть чёрную волчью морду. Парус на тонкой высокой мачте был собран, а оттого у Рогнеды никак не получалось разглядеть его цвета, но и без этого она уже догадалась, чей это корабль.

– Красавец, а? – толкнул Рогнеду под локоть какой-то парень в дырявой шапке. – Слыхала? Драккары северян умеют не только по воде ходить, но и над землёй парят. Прямиком по воздуху!

Рогнеда слыхала. Именно так торговые драккары преодолевали равнины между реками на пути к Янтарному морю.

– Вегейр приехал так рано? – голос Дарена выдернул Рогнеду из размышлений. – Чёрт, и его никто не встретил. Он будет в бешенстве.

– И Радомир, когда узнает, – протянула Рогнеда, содрогаясь от мыслей о предстоящем скандале.

– Царевич Дарен? – сказал кто-то с сильным северным акцентом.

Рогнеда обернулась и встретилась взглядом с невероятного размера верзилой с лохматой рыжей бородой. На плечах его лежала тяжёлая бурая шкура. На левом глазу чернела повязка, из-под которой выглядывал тонкий белый шрам. Мужчина поклонился, а после продемонстрировал окружающим ряд широких крепких зубов.

– Фолкор! – воскликнул Дарен, заметно расслабляясь и расплываясь в ответной улыбке. – Как я рад нашей встрече. Надеюсь, дядя не сильно гневался, что его не встретили у причала?

Грубое лицо Фолкора приобрело озадаченное выражение, правый глаз, серый и блёклый, как у дохлой рыбы, уставился на Дарена вопросительно.

– Как не встретили? Нас встретил лично царь Радомир. Я вот вернулся забрать пару вещиц с драккара. А ты, видно, снова шлялся Великий Волк знает где?

Дарен растерянно почесал в затылке.

– Вроде того…

Вот как. Рогнеда нахмурилась. Значит, Радомир тоже вернулся раньше назначенного срока?

– На пиру-то сегодня хоть увидим тебя? – спросил Фолкор, явно стараясь не расхохотаться.

– Конечно, буду. Должен же я лично поприветствовать важных гостей.

Фолкор всё же расхохотался, по-приятельски хлопнул Дарена по плечу и бросил скомканное «Ну, бывай», грузным шагом направился к кораблю, разрезая толпу быстро и стремительно, словно снаряд баллисты.

Дарен махнул ему рукой, зацепился взглядом за Рогнеду и сморщился.

– Чёрт, прости, я так растерялся, что забыл вас представить.

– Может, оно и к лучшему, – Рогнеда провожала верзилу взглядом. – Но всё же кто это был?

– Фолкор, телохранитель Вегейра и наставник его сына Атли. Он не особо любит церемонии. А Вегейра это, кажется, не особо беспокоит. Ладно, нам нужно торопиться в Царские Палаты.

Рогнеда мотнула головой. Она уже мысленно лепила план.

– Мне лучше не появляться в царском тереме раньше времени. Я приду сразу на пир.

– Что? Почему?

– Пусть пока Есения думает, что добилась своего, и я мертва. Объявлюсь в самый разгар веселья и посмотрю мерзавке в глаза, – Рогнеда ядовито усмехнулась. – И пока она будет приходить в себя и делать вид, что всё в порядке, мы обыщем её комнату, найдём доказательства её вины, а потом – прижмём к стенке.

Дарен, подумав пару мгновений, всё же согласился.

– Хорошо, поезжай тогда к себе. Я заеду к Атли, попрошу арестовать Финиста, и сразу во дворец.

– Встретимся в библиотеке после заката.

– Я оставлю открытой дверь на старую кухню.

Обменявшись быстрыми рукопожатиями и долгими взглядами, они разошлись.

Дом был пуст и холоден, словно выпотрошенный и давно окоченевший труп. Финист или кто-то из его должников хорошо постарался – дом выглядел покинутым, не осталось ничего от прежней жизни. Даже птичьи клетки исчезли с чердака, будто их никогда и не было. Рогнеда почувствовала себя чужой, незваной гостьей, посмевшей нарушить мёртвый покой этого места. Или, возможно, она никогда и не была здесь своей.

Кое-как затопив баню, Рогнеда вымылась, выстирала и высушила свою единственную одежду: шерстяную юбку, рубаху и тёплый плащ – ничего общего с её любимыми роскошными платьями, но ей было всё равно.

Расчесав волосы, она заплела их в косу и украсила её материнским гребнем так, что птица Алконост смотрела с Рогнедой в одном направлении. До заката оставалось ещё несколько часов, и Рогнеда села на лавку и стала ждать. Прислонилась спиной к стене, запрокинула голову – затылок коснулся шершавого дерева – и закрыла глаза.

– Рагна, – шепнула Рогнеда, и её сознание заискрилось, руки исчезли, превратившись в сильные чёрные крылья, а сама она неслась высоко в небе над Даргородом.

Сознание галки – слабое золотистое свечение – скрылось в темноте, послушно уступая тело новой хозяйке. Рогнеда взмахнула крыльями, взбираясь по тугим потокам воздуха и взмывая всё выше и выше. Крикнула, что было мочи и, сложив крылья, ринулась вниз. Город нёсся на неё, желая уничтожить в каменных объятиях, но Рогнеда в последний момент распахнула крылья, и ветер, зацепившись за маховые перья, подбросил её вверх.