Дикая роза

Подъехав ближе к воротам, она увидела, что те открыты. Уилла возликовала и пришпорила верблюда. Ей выпал единственный шанс выехать из города. Другого не будет, и потому никто и ничто ее не остановит.

До ворот оставалось ярдов двадцать, когда из каменной сторожки, стоявшей слева от них, вышел часовой. Увидев Уиллу, он крикнул, требуя остановиться. Следом вышел второй. Оба вскинули винтовки, нацелив на Уиллу.

– Не закрывайте ворота! – крикнула она по-турецки, старательно подражая мужскому голосу. – Джемаль-паша едет! Джемаль-паша едет! Он позади меня, на своем автомобиле. Спешная поездка! К утру он должен быть в Бейруте! Освободите дорогу Джемаль-паше!

Удивленные часовые опустили винтовки и стали всматриваться в темноту, силясь увидеть автомобиль генерал-губернатора. Их удивление длилось недолго, но этого времени Уилле вполне хватило. Она молнией пронеслась через ворота и помчалась за пределы Дамаска.

За спиной послышались выстрелы. Уилла молила Бога, чтобы пули не задели верблюда и ее. Именно так, поскольку она бы еще выдержала пулевое ранение, а верблюд – нет. К счастью, ни одна из пуль не затронула их. Еще через несколько минут мощеная дорога оборвалась, сменившись песками пустыни. Но Уилла продолжала гнать верблюда, крича и подстегивая его. Она боялась, что часовые отправят за ней погоню. Однако погони не было. В такое время солдатам было не раздобыть ни верблюда, ни машины. К тому же они, скорее всего, и не горели желанием устраивать погоню. Ведь тогда откроется, что они не проявили должной бдительности.

Уилла несколько раз оглядывалась и с радостью видела, как город все отдаляется. Верблюд проворно взобрался на гребень бархана, а когда спустился вниз, Дамаск пропал из виду. Уилла радостно закричала и скрылась в ночной темноте. Только ветер свистел в складках ее джеллабы.

Глава 79

Сид уловил запах чая. Он услышал голоса и плеск воды.

Плеск его испугал. Вода – это опасно. Вода означала смерть. Сид слышал, о чем Мэдден говорил со своими подручными. Они решили бросить его в воду и утопить. Ему уже не видать ни Индии, ни детей. А они так и не узнают, что́ же случилось с ним.

Сид попытался шевельнуться. Попробовал встать, отчаянно стараясь отодвинуться подальше от воды. Его пронзило нестерпимой, обжигающей болью. Боль была везде: в голове, животе, коленях, спине. Казалось, он весь состоит из боли. Сид даже вскрикнул. Потом снова попытался встать или хотя бы открыть глаза, но они не желали открываться.

– Ш-ш-ш! Не дергайся, Сид. С тобой все в порядке. И вообще, пока все нормально.

Напрягшись из последних сил, Сид открыл воспаленные глаза. Окружающий мир расплывался. Над ним склонились двое: мужчина и женщина. Сид видел их лица, но не знал, кто они такие.

– Джон, он нас видит, – сказала женщина. – Только вряд ли узнаёт. Дорогой, поговори с ним. Объясни, кто мы такие.

– Сид! Сид, ты меня слышишь?

Сид кивнул и снова попытался встать.

– А вот это лишнее. Вставать не надо. Вообще не шевелись, иначе опять откроется кровотечение. Лежи тихо. Я Джон. Это моя жена Мэгги. Когда-то я работал на тебя. Давно это было. Ты нас помнишь?

Сид хотел вспомнить, однако боль мешала ему даже думать.

– Не узнаёт он нас. Бедняга, поди, и собственное имя забыл, – шепнула мужу Мэгги. – Сид, однажды ты приходил к нам домой. С тобой еще была докторша. Расспрашивала нас, что мы едим, сколько это стоит и какое у Джона жалованье.

И вдруг Сид вспомнил.

– Мэгги Харрис, – произнес он, шевеля разбитыми губами. – Мэгги и Джон.

– Да! Это мы и есть, – обрадовался Джон.

Разум Сида переместился во времени. В 1900 год. Это было до его бегства из Лондона, до женитьбы на Индии. В тот день Индия ходила на митинг в поддержку лейбористской партии. Митинг разогнали, а ее вместе с другими участницами арестовали. Сиду удалось вытащить ее из полицейского участка, но к Индии прицепился пронырливый репортеришко. Она не желала отвечать на его вопросы, но настырный газетчик не отставал. Чтобы скрыться от него, Сид повел Индию через подземные туннели Уайтчепела в паб «Нищий слепец», где они и пообедали. А потом он решил показать ей жизнь уайтчепельской бедноты.

Одним из домов, куда они заходили, было жилище Джона и Мэгги Харрис. Вместе с шестерыми малолетними детьми супруги ютились в двух тесных сырых комнатках. Час был поздний, однако Мэгги и старшие дети – младшие спали под столом – вовсю работали, клея спичечные коробки. Тем вечером Сид влюбился в Индию.

– Где я? – спросил Сид.

– В трюме моей лодки.

– Как я сюда попал?

Сид помнил, как бросил в Тедди Ко тяжелую статуэтку и успел нанести несколько ударов подручным Мэддена. А дальше – провал.

– Тебя приволокли парни Мэддена. Решили спрятать понадежнее.

Сид вспомнил и это.