Дикарь

После поворота направо, Сара несколько раз фыркнула, и Гаубица перешел на энергичную рысь. Мы буквально летели сквозь ветер и снег.

— Хочешь подержать вожжи? — спросила она.

— Прекрасная мысль!

Я взял у нее кожаные ремни и встряхнул их. Гаубица оглянулся через плечо, коротко фыркнул белым паром, а затем вновь уставился вперед и продолжил рысить. Его копыта тихо стучали по снегу. Кроме стука копыт мы слышали только конский храп, скрип полозьев, стук и шорох сбруи да звон упряжных колокольчиков, радостный и чистый.

Все дышало невероятным спокойствием.

— Приедем в Кони-Айленд, глазом моргнуть не успеешь, — сказала Сара и похлопала меня по ноге под попоной. Она улыбалась мне. Щеки ее разрумянились, в глазах стояла снежная влага. — Жалко, что ты не приехал сюда летом. К нам со всей округи съезжаются. Все очень радостно и весело. — Она сжала мою ногу. — Если останешься, сам все увидишь. Ты же останешься?

Остаться до лета? Предложение меня огорошило. Я не знал, что ответить, и от души пожелал, чтобы она этот вопрос не задавала. Наконец я промямлил:

— Не хотелось бы злоупотреблять вашим гостеприимством…

— Ты окажешь нам большую любезность. Мог бы помочь с делами и составить мне компанию. Мы бы здорово провели время.

— Звучит замечательно, честное слово, — сказал ей я. — Если бы не матушка…

— Знаю… Мне так жаль. Ты, должно быть, ужасно по ней скучаешь.

— Я просто представляю, как бы она хотела, чтобы я оказался дома.

— А у нее есть средства на обратную дорогу?

Вопрос сразил меня наповал.

— Средства? — переспросил я, чтобы точно увериться в том, что она имела в виду.

— Финансовые

Моя заминка сказала все сама за себя.

— Не суть важно, — произнесла она. — Оставайся с нами, а мы будем платить тебе зарплату. Таким образом, ты сможешь накопить себе на билет, а не перекладывать все заботы на матушку.

Она сообщила все это вполне участливо, но почва из-под ног у меня была уже выбита. Всю дорогу я думал, что попасть домой, в Англию — дело нехитрое. Впрочем, по большому счету я переживал, что меня посередь моря укокошит Уиттл, и на возвращение не особо рассчитывал. Если я и задумывался, что буду делать, если каким-то чудом уцелею, то всегда полагал, что способ вернуться домой я рано или поздно найду.

Предложение Сары казалось выходом из положения. Все, что мне было нужно, так это остаться здесь на срок, достаточный, чтобы заработать на проезд на корабле. Это явно было лучше, чем просить матушку истратить все сбережения. Я подумал, что должен преисполниться благодарности. Однако вместо этого я испытывал смешанные чувства.

— Похоже, это прекрасная идея, — произнес я наконец.

— Чудесно. Мы сообщим матушке о твоих планах.

— А ты не думаешь, что Мэйбл будет возражать?

— Ой, она может слегка поныть и пожалиться. Но мы не будем обращать на нее внимания.

К этому моменту мы проехали те дома, что я мог разглядеть из окна своей спальни. Однако появились другие. Они были поменьше и лепились ближе друг к дружке. Вскоре они выстроились вдоль дороги сплошной чередой. Появились уличные фонари и, насколько я мог видеть, перед нами простирался вдаль город.

Похоже, мы очутились на главной улице. Сара забрала у меня поводья и притормозила Гаубицу. Мы обогнали несколько саней и людей верхом. Я оглядел всех всадников, не то что бы ожидая узнать в ком-то из них Уиттла, а так, на всякий случай.

Большинство горожан двигались пешком, входя и выходя из множества рынков, магазинов и учреждений. Большинство заведений, похоже, были закрыты, но некоторые все же работали.

За высоким зданием гостиницы Сара свернула на обочину. Мы вылезли из саней, и она привязала вожжи к коновязи. Проследовав по тротуару, мы вошли в заведение под вывеской «Вестерн Юнион». Внутри никого не было, кроме человека за стойкой.

— Я бы хотела отправить телеграмму в Англию, — сообщила Сара парню.

— Именно для этого я здесь! — живо ответствовал конторщик. Он пододвинул к ней бланк и припечатал его карандашом.

— Сообщите мне имя и адрес, куда посылать телеграмму. Напишите их вот здесь, — он указал на пространство в верхней части бланка. — Сообщение уйдет туда. А вот здесь, внизу, надо указать ваши имя и адрес, в том случае, если вы ждете ответа. Мы доставим его в тот же день, как он придет, если вы живете поблизости.

— Мы живем в доме Форреста, — сказала ему Сара.

Услышав это, он улыбнулся. Передний зуб у него отсутствовал, а остальные выглядели так, будто вполне созрели последовать его примеру.

— А, вы внучка генерала, ясно. А кто этот молодой человек?

— Это наш гость из Лондона, — ответила Сара.

— Тревор Бентли, — отрекомендовался я.

Сара отдала бланк мне. Я накорябал матушкино имя и наш адрес на Мэрлибон Хай Стрит, Лондон, В1, Англия. Пока я ломал голову, что ей написать, конторщик сказал:

— Плата взимается за каждое слово, так что вам надо быть кратким.

Они меня ждали, так что я написал быстренько: «Дорогая матушка, угодил в Америку, сейчас в безопасности. Буду работать на генерала Форреста и заработаю на билет домой. Надеюсь, с тобой все хорошо. Твой любящий сын, Тревор»