Дикарь

На самом деле, я никогда не был уверен на сто процентов, что парень умер, но он сказал мне, что умирает. Для похвальбы этого было вполне достаточно.

Судя по тому, как Эммет смотрел на меня, он никак не мог решить, вру я или нет. Наконец он произнес:

— От ножа тебе тут толку не будет. Любой человек, шарящий в местных порядках, таскает с собой оружие и не боится пускать его в ход. Тебе нужно быть быстрее другого, иначе тебя просто не станет. А еще ты должен попадать в то, во что целишься.

Он шагнул в сторону, затем кивнул на пень.

Я опустил руки по швам, тем же манером, что подсмотрел у него. Затем я потянулся за кольтами. Тот, что был в кобуре, вышел без проблем, а вот с тем, что был за поясом, я слегка замешкался. Все-таки в итоге я выхватил оба и взвел их. Спустил курки. Бойки лязгнули.

Эммет захихикал.

— Разве ты не стрелок?

Я весь взмок.

— Дико извиняюсь.

— Ты дико окочурился, вот что. Если бы это была не просто старая деревяшка.

— Кажись, барабаны пусты.

— Я заметил.

Усмехнувшись, он поднял коробку и открыл ее.

— Тебе сейчас не очень нужны два кольта. Пока для тебя будет достаточно хорошо выхватывать и один.

— Так точно, сэр, — ответил я. Я засунул кольт проводника за ремень и взял несколько патронов из коробки.

Потом встал и стоял, держа в одной руке револьвер, а патроны — в другой. Стоял, глазел на них и потел.

Эммет ухмыльнулся.

— Что ты с ними будешь делать? — спросил он.

— Засуну в револьвер, не так ли?

— А это мысль.

Что я предпринял: взял патрон большим и указательным пальцем, поднял ствол и стал ломать голову над дальнейшими действиями. Мне приходилось держать в руках оружие генерала, но заряжать ни разу не довелось. Я не имел ни малейшего понятия о том, как это делается. Засовывать патрон в ствол явно было не похоже на истину. Пули как-то должны оказаться в барабане. Я все еще пытался постичь эту механику, когда Эммет внезапно начал прямо помирать со смеху.

Вел он себя так, будто в жизни не видел ничего забавнее. Он хохотал так, что не мог стоять прямо, глаза у него слезились, то и дело он выдавливал из себя короткие возгласы, вроде «О, Господи!» или «Отродясь не видывал!» или «Вот бы ребята здесь были!»

Ребят здесь не было, каковому обстоятельству я чрезвычайно радовался.

Хотя и подозревал, что они об этом непременно услышат. Эммет продолжал выворачиваться наизнанку от веселья, а я трудился над своей проблемой. Он все еще помирал со смеху, когда я обнаружил маленькую дверку позади барабана. Она открывалась вбок и за ней был виден использованный патрон. Я вытряс его и поменял на новый. Затем я повернул барабан и проделал тоже самое. Я вставил шесть патронов и закрыл дверку.

Эммет ничего этого не заметил, он продолжал смеяться, наклонившись вперед, держась за колени и задыхаясь от хохота, когда я пальнул в воздух.

От звука выстрела он мгновенно распрямился. Уставился на меня. Его красное, мокрое от слез лицо расплылось в улыбке. Затем он захлопал в ладоши.

— На самом деле, я не совсем балбес, — сказал я.

Помотав головой, он протер глаза и несколько раз глубоко вздохнул. Наконец, он произнес:

— Теперь, когда ты зарядил… — затем прыснул и опять принялся хохотать. Наконец, он обрел над собой контроль. — Дай-ка посмотрю… посмотрю, попадешь ли ты хоть куда-нибудь. Уф… эта штука работает гораздо лучше… когда есть пули.

Я вытянул руку, прицелился в пень и спустил курок. Револьвер рявкнул и подпрыгнул в руке. Сквозь звон в ушах я услышал негромкий звук удара. От пня отлетело небольшое облачко.

Я попал в самый центр!

— Ну и ну! — воскликнул я.

Эммет посмотрел на меня, протер от слез один глаз.

— Единственное замечание — у тебя на это ушел целый день.

Я убрал кольт в кобуру, обтер пот с руки об штанину и попытался сделать быстрый выхват. У меня получилось, не успел револьвер покинуть кобуру, как я уже взвел курок. Подняв ствол, я навел на пень и выстрелил.

Моя пуля цвиркнула по камню справа от пня.

На этот раз Эммет не засмеялся и вообще не произнес ни слова.

Я сделал еще одну попытку. На этот раз я попал в пень.

Еще дважды я выхватывал кольт со всей возможной скоростью, на которую был способен и делал выстрелы. Оба продырявили цель.

Эммет смотрел на меня, слегка нахмурясь.

Я глубоко вздохнул, очень довольный собой и слегка удивленный своими успехами. В воздухе пахло пороховым дымом. Этот запах казался мне просто великолепным.

— Вроде неплохо, что скажешь?

— Похоже, ты не безнадежен, — отвечал мне Эммет.

Я перезарядился, выхватил пушку и проделал очередную дыру в пне. Из шести попыток я запорол две.

Эммет не выглядел сильно довольным моим прогрессом. Он, прищурясь, наблюдал за мной, пока я в очередной раз перезаряжал оружие. Когда я закончил и убрал револьвер в кобуру, он шагнул ко мне, так, что мы оказались плечом к плечу, оба лицом к пню на другом берегу потока.

— На счет три, — скомандовал он. — Раз, два…

Он произнес: «Три!», и я дернул кольт. Он тоже. Его револьвер грохнул, и этот шум еще стоял у меня в ушах, когда раздался мой выстрел. Его пули врезались в пень буквально за миг до того, как тоже самое сделали мои.

Тут он снова воззрился на меня: