Дикари. Дети хаоса

— Но оказалось, что это не так?

— Да, — тихо ответила она. — Да.

— Что же случилось, Конни?

Она с подозрением стала коситься на стены.

— Вы же знаете, он следит за нами. Прямо сейчас он наблюдает, прислушивается к каждому нашему слову.

Страх схватил меня за горло.

— Что случилось в Мексике?

Чувствуешь его на своем горле, у себя в костях?

— Я так и не увидела его, — ответила она. — Но он был рядом. Я чувствовала его. — Во мне… в моей голове… в моей крови. Сейчас я тоже его чувствую.

Мне снятся мертвецы.

— Когда вы были в Тихуане, вы разговаривали с человеком по имени Джейми Уилер? — спросил я.

Конни позволила одеялу спасть с плеч и провела трясущейся рукой от лица к макушке.

— Мне никогда не нравились священники-извращенцы.

Я опустился на корточки, держась на безопасном расстоянии.

— Вы нанимали человека по имени Руди Боско, чтобы он отвез вас к Мартину, переправил вас через El Corredor de Demonios — Коридор Демонов, помните? Вы собирались поехать, а потом что-то случилось, и вы вернулись домой.

Она сделала еще один глоток водки, затем подняла крестик вверх, чтобы свет из окна попадал на него.

— Вы верующий?

— Раньше был.

— Утратили веру?

— Вроде того.

— Лучше верните ее, пока не поздно. — Глаза у нее снова стали холодными и безжизненными. — Вы даже не знаете, зачем едете туда, верно?

— Почему бы вам не рассказать мне?

— Мой предшественник — Томпсон — тоже не знал. И я не знала. А теперь вы не знаете. — Конни посмотрела на пистолет. — Но он знает. Ему нужны не мы, а вы. Он ждет вас.

— Мартин знает, что я скоро приеду?

— Вы даже не знаете, что он такое! — Она внезапно перешла на крик и ударила кулаками по полу. — Вы меня не слышите? Он следит! Конечно же, он знает. Он знал, что я была там! Знал!

Я не хотел, чтобы она схватилась за пистолет, поэтому медленно встал и сделал шаг назад.

— Все в порядке, расслабьтесь.

Она быстро успокоилась, хотя щеки у нее были мокрыми от слез.

— Они все там умрут. Так он сказал. И продолжает это говорить. Знаю, вы не слышите его, но я слышу. Я… я могу. Он… он нашептывает мне эти ужасные вещи, и я не могу остановить его. Что бы я ни делала, он не останавливается.

Я даже не был знаком с этой женщиной, но видеть кого-то в таком состоянии было невыносимо.

— Конни, вам нужно связаться с вашим врачом. — Мне захотелось открыть окно. Воздух был затхлым и застоявшимся, и мне казалось, что стены давят на меня. Но я задержался в дверях. — Вы не можете вот так оставаться здесь, понимаете? Может, мне кого-то вам вызвать?

— Он посылал их ко мне по ночам. — Голос у нее стал отрешенным. Она уставилась на пол, будто увидела что-то, что я мог лишь представить себе. — Это первозданная тьма. Первозданная ночь. Он это знает. Он знает страхи, записанные в нашем генетическом коде, умеет использовать их против нас. По ночам, он… он посылает их ко мне по ночам.

В голове у меня вспыхнула молния. Воспоминания и кошмары, дождь и кровь полились по рубцовой ткани, туго натянутой на мышцы и кости. Все это мигало как стробоскоп. А из-за пределов времени и материи неслись нечеловеческие вопли. То, что представлялось возможным, и то, что, как мне казалось, могло существовать лишь в дурных снах или в искалеченных, больных душах таких людей, как Конни Джозеф. И вместе со всем этим пришел чудовищный страх, угрожающий уничтожить любые остатки здравомыслия, которые, как я думал, у меня еще сохранились. Тот же самый страх, который я испытывал все эти годы в своей спальне, перед тем как спрятаться под одеяло. Тогда я был уверен, что это Бог наказывает меня, проклинает меня за мои прегрешения.

Конни оторвала взгляд от пола и посмотрела мне прямо в глаза. Она знала про страх, сидящий во мне. Знала, что это такое, поскольку тоже испытывала его.

Я прислонился к дверному косяку.

— Что, черт возьми, он сделал с вами?

— Я остановилась в том дешевом отеле, чтобы не выделяться, — пояснила она. — В таком месте, где никто тебя не беспокоит, никто не обращает на тебя внимания. Знаю, люди слышали мои крики, не могли не слышать. Но никто не пришел — ни служащие отеля, ни прохожие с улицы, ни полиция. Все они боялись. Они… они знали, что он такое и почему он там. Боялись его некромантии, его предсказаний, понимаете? Его черной магии, общения с мертвыми. Они боялись его… и неспроста. Последователи называли его Отцом, а другие говорили о нем лишь шепотом. И когда они так делают, они называют его тем, чем он является на самом деле.

Конни медленно поднялась на колени и задрала безрукавку так, что показалась нижняя часть ее грудей. В промежутке между ними и пупком я увидел уродливый символ, буквально выжженный на коже. Примитивное, но до жути детализированное изображение солнца — из круглого центра в разные стороны расходились восемь лучей, формой напоминающих человеческие кости.

— Они называли его Антикристо.

Меня охватила неконтролируемая дрожь.

— Господи Иисусе, — прошептал я, пятясь назад. Я видел уже этот символ раньше, много лет назад, на обложке черной книги, которую Джейми нашел в рюкзаке шрамовника.