Дикари. Дети хаоса

Существо стряхнуло с себя доспехи. Металлические пластины вместе с сетчатой тканью кучей упали на землю. Оставшись в одной рваной холщовой тунике, существо уставилось на Куинн своими красными глазами, будто пытаясь понять ее.

Они смотрели друг на друга несколько секунд, и за это время Куинн успела заметить кое-что еще. Успела разглядеть в этих кроваво-красных глазах нечто похожее на уважение, будто существо сочло ее достойным противником.

— Приди и возьми меня, — произнесла Куинн грубым и каким-то чужим голосом. — Я больше не буду убегать.

Существо посмотрело на землю ища меч.

Продолжая сжимать в руке гранату, Куинн поползла к входу в туннели. В тот же момент существо нашло свое оружие и вытащило его из груды останков Джино. Меч был мокрым от крови.

Из жуткого рта существа высунулся черный, полуистлевший язык. Оно медленно поднесло лезвие ко рту и дочиста облизало. Затем утробно расхохоталось.

Когда хохот стих, Куинн сумела подняться на корточки.

Существо принялось быстро размахивать перед собой мечом, будто демонстрируя свои умения. А затем с нечеловеческим визгом — боевым кличем смерти и уничтожения — бросилось в атаку.

Куинн оттолкнулась от земли что было сил и взмыла в воздух навстречу существу.

Врезалась плечом ему в торс. Отскочила и откатилась назад. Но сила удара заставила существо потерять равновесие. Споткнувшись, оно провалилось в отверстие и сползло в туннель.

Подобравшись к краю ямы, Куинн увидела, что существо лежит внизу, а ноги у него согнуты под неестественным углом. И все же оно пыталось подняться и броситься на нее. Бездушная машина смерти из крови, плоти и костей, которая не остановится ни за что. И никогда.

— Сдохни, — прорычала Куинн сквозь зубы. — Сдохни.

Снова посмотрев существу в жуткие глаза, Куинн выдернула чеку и бросила в него гранату.

Покалеченное и все еще лежащее на спине, оно пыталось встать на ноги.

Куинн метнулась в сторону лагуны.

Взрыв был мощным, бензин тоже воспламенился, выстрелив из ямы огненным облаком и выжигая туннели. Огонь стремительно распространился под землей, вырвался из нескольких выходов, поджигая близлежащие участки джунглей.

Сбитая взрывной волной с ног, Куинн лежала у самой границы аванпоста.

Вокруг нее дождем падали земля, горящий мусор и останки древнего воина. Пожар разгорался. Пламя и искры, вызванные первым взрывом, поджигали остальные здания.

Вскоре огонь достиг окружающих джунглей.

Вся покрытая кровью и синяками, Куинн лежала и безудержно тряслась всем телом. Последний взгляд демона отпечатался в ее глазах.

Постепенно она успокоилась и погрузилась в беспамятство. Или нечто подобное.

* * *

Ей снилась смерть. Кровь. Резня. Слезы.

И огонь.

Ей снилось, будто она идет по туннелю в кромешной тьме, а остров над ней поглощают дым и пламя. Снилось, как она спускается все ниже, а в руках у нее охапка окровавленных черепов.

В голове воют ветры, кричат, словно животные, которых ведут на убой.

Наконец ей перестало что-либо сниться. Осталась лишь тьма, пустая и бесконечная.

Тьма, из которой никто и никогда полностью не возвращается.

Когда Куинн проснулась, она уже не боялась. Пожар продолжал распространяться, и к сумеркам весь остров превратился в огненный ад. Она сняла с себя потрепанные остатки одежды и пальцем разрисовала лицо собственной кровью, как воин, метящий себя боевой раскраской. Как хищник, в которого она превратилась.

Затем она села и стала наблюдать, как горит мир.

После

Выбор был довольно впечатляющим: горячий кофе, чай, различные напитки, много свежих фруктов и тарелки с дымящимися завтраками: яичница с беконом и колбасой, хэш из солонины и картофельные оладьи. Все это выставлено на большом столе, накрытом красивой белой скатертью. Богато украшенный яркий шатер, под которым расстелен большой ковер и расставлены стол и стулья. По обе стороны от входа стоят ряды светильников и факелов, которые ярко загораются, когда садится солнце. Но было раннее утро, и над синим океаном поднималось солнце, шатер поставили на красивейшем участке пляжа, из отеля до него можно было дойти пешком.

Все выглядели потрясающе. Здоровые, отдохнувшие, загоревшие и полные жизни.

Даже Херм, который рассказывал историю про одного из своих учеников, выглядел хорошо и не был таким бледным и небритым, как обычно.

Они завтракали, пили кофе и чай, смеялись и шутили, наслаждаясь отпуском. И этот прекрасный курорт нравился им все больше, причем настолько, что они даже представить не могли.

— Не думаю, что мне когда-нибудь захочется домой, — сказала Куинн.

Даллас поднял стакан с соком.

— Выпью за это.

— О да, я мог бы бродить по пляжу до конца своей жизни, — сказал Андре.

— Вы когда-нибудь видели более красивый рассвет? — произнесла Натали, счастливо улыбнувшись. — Я влюбилась в это место.

Джино ел как всегда: решительно и размеренно. Не слишком быстро и не слишком медленно. В отличие от остальных, он не был общителен, как обычно, хотя смеялся, если к месту. И, казалось, был совершенно доволен собой.

Куинн коснулась руки мужа и улыбнулась ему.

Даллас подмигнул ей и положил себе в рот кусок бекона.

«Проснись».