Дикари. Дети хаоса

Звук был такой, будто разрубили грейпфрут, глухой стук, перешедший в чавканье, после чего наступила полная тишина.

Никогда еще я не видел столько крови.

Мартин, казалось, пребывал в шоке, как и все мы. Стоял и таращился на то, что он натворил, с лицом, окаменевшим от ужаса. Он выпустил из рук меч, и тот, выпав из зияющей раны, шлепнулся в грязь.

— Я не… я не хотел…

Шрамовник упал на колени, отчаянно хватая руками рассеченное горло, а его пронзительные голубые глаза смотрели куда-то мимо нас — на поле, на бурьян, на темноту, на следы лунного света, на то, что, возможно, видел только он.

Невероятно, но он снова начал вставать.

Мы с Джейми атаковали его во второй раз, стали мутузить руками и ногами, пока он не рухнул в грязь лицом вниз.

Он лежал у наших ног и какое-то время издавал неприятное бульканье, подергиваясь в конвульсиях всем телом.

Когда он наконец затих, я повернулся к Мартину. Щеки и подбородок у него были забрызганы кровью шрамовника, но дождь уже смыл ее бо́льшую часть. Лицо у него не выражало никаких эмоций, будто он тоже умер.

Наступила жуткая тишина. Лил дождь. Дул ветер. И раскачивался бурьян. У меня было чувство, что мы все куда-то исчезли и никогда уже по-настоящему не вернемся.

— Нужно вызвать копов, — наконец сказал я.

— Нет. — Голос Мартина был на удивление сильным и отчетливым. — Никаких копов.

— Что нам делать? — Джейми обхватил голову руками и заплакал. — Что нам… что… что нам делать?

— Это была самооборона. — У меня никак не получалось унять дрожь в руках.

— Может, он просто ранен, может, он еще жив, он…

— Он мертв.

Было бессмысленно отрицать очевидное, каким бы невероятным оно ни казалось.

— Он убил Сару Брайант, — сказал Мартин.

Джейми отчаянно замотал головой.

— Мы не знаем это наверняка! Зачем ты убил его, ты… мог бы просто ранить его, тебе не надо было бить его по горлу, он…

— Мы убили его, — рявкнул Мартин.

— Я пытался помочь тебе, он душил тебя, я…

— Заткнитесь, вы оба. — Я встал между ними и телом, в надежде переключить их внимание на себя. — Нам нужно найти полицию и рассказать, что случилось. Этот человек мертв.

— Он — не человек.

— Нам нужно…

— Я не пойду в тюрьму.

— Мы — несовершеннолетние, и это была самооборона. Никто не пойдет в тюрьму.

— Помните Винса Роудса? — спросил Мартин.

— Это другое.

— Он пошел на «малолетку» за кражу со взломом, когда ему было тринадцать. Его отправили в колонию строгого режима, ту, что в западной части штата. Старшие сокамерники избивали его каждый день, и каждую ночь драли в задницу. Когда он освободился, то походил на гребаного зомби. Со мной этого не случится, и я не позволю этому случиться с вами. Нам нужно избавиться от тела.

— Избавиться? Думаешь, мы в кино?

— Никто не сможет повесить это на нас, Фил. У них не будет повода.

— О Боже.

Мы посмотрели на Джейми. Он опустился на колени в грязь и принялся рыться в рюкзаке мужчины.

— Возможно, он не хотел доставать меч, — сказал он, вытаскивая потрепанную черную книгу с древним, напоминающим солнце символом на обложке.

— Что это?

Джейми стал осторожно листать книгу, стараясь прикрыть ее своим телом от дождя.

— Думаю, это Библия или… что-то вроде Библии. Похоже на какую-то старую священную книгу, только я… она не на английском.

Мартин наклонился и извлек из грязи меч, взял его обеими руками и направил острием вниз.

— Он сунулся за этим, — сказал он.

— А что, если нет? — закричал Джейми. — Что тогда?

— Он убил Сару Брайант.

— Мы этого не знаем, — воскликнул Джейми, обеими руками прижимая книгу к груди и медленно раскачиваясь из стороны в сторону. — Мы этого не знаем.

— Какой человек будет держать при себе такой меч? Посмотрите, его будет носить только какой-нибудь дьяволопоклонник.

Мне показалось, будто я разваливаюсь по швам. Первоначальный ужас уступил место шоку, неверию и, наконец, печальному и пугающему осознанию того, что мы только что натворили. Мне хотелось плакать, кричать, бежать домой и забыть все, что произошло. Но я просто стоял на месте, промокший насквозь. После избиения шрамовника кисти рук у меня распухли и болели.

— Страннолюбия не забывайте, — всхлипывал Джейми, задыхаясь от эмоций, в попытке цитировать Священное Писание, — ибо через него некоторые, не зная, оказали гостеприимство Ангелам.[7]

— Заткнись, Джейми, — рявкнул Мартин. — Не хочу слушать твое тупое библейское дерьмо, понял? Я серьезно, мужик, заткни свою пасть.

— Что мы будем делать?

Мартин посмотрел на меня. Я кивнул. Наша судьба была предрешена.

Джейми внезапно затих, и, когда снова заговорил, все эмоции покинули его, а голос стал безжизненным и монотонным:

— По-моему, мы только что убили Бога.