Дикий барин в домашних условиях

Сокурсница теперь работает на какого-то психолога из нашего университета и набирает ему клиентуру по психологовой просьбе. В ходе расспросов («Ты кто такая? чё надо? какой Сергеич?!») выяснилось, что сокурсница у этого психолога работает недавно, так-то она к нему улучшаться заходила, потом она с ним пожила плотской жизнь некоторое время, а теперь брошена, такскать, на производство.

Я считаю, что это прекрасный конвейер. Пришла, денежку заплатила, сама о себе всё, умничка, рассказала, все-то свои таинки поведала, где что лежит, кто как гладит, кнопочки обозначила, уговорила себя сама же, в постелю легла, потом, за истечением срока эксплуатации, из постели вылезла, и в цех! Мантулить на манипулятора ещё и на горячем производстве. Клиентуру ему обеспечивать.

Да, забыл сказать, за своё исцеление продолжала платить на всех этапах. И сейчас платит.

Я считаю, это прелестно! И психологи наши (случай на моей памяти не единичный), которые не успели корки получить, а уже вовсю пасут народы, формируют вокруг себя секты, вызывают у меня трудноглотаемую зависть.

А когда старая дура совсем уж в тираж выйдет, можно будет направить её на мытьё полов и расклейку объявлений. Пусть бродит и чёрным мякишем клеит на остановках афиши, еле переставляя в энтузиазме распухшие ноги.

Не удержался, так ей всё и сообщил прямым текстом.

Током! Была бы возможность, током вдарил бы ей по чердаку!

Зол я сегодня. Я от чужой глупости устаю, к своей привык.

Жизненныя наблюдения

Рукопожатия

Мне нравится «теория скольких-то там рукопожатий», которые соединяют меня и, к примеру, Брюса Виллиса.

Эта концепция коммуникативных связей оптимистична, в ней есть позитив, веселье, логика, открытость. Над этой концепцией гремит бетховенская радостная ода.

Но концепция эта узкоспециализированна. По рукопожатиям я очень быстро дохожу до любого уголка Земли, по рукопожатиям никто не может быть застрахован от знакомства со мной.

Вроде бы есть в Океании уединённые островки, на которых могут жить люди, пугливо пьющие дождевую воду из следов какого-нибудь казуара на голубоватой глине. И которые думают, что они-то уж точно меня не знают! Что, слава те, дух Тинги Амоа, не подозревают о моём существовании!

А я – р-раз! И нахожу добродушного морячка, здороваюсь с ним, и вот уже, высунув язык, закрашиваю архипелаг Токелау и атолл Суворова в красный цвет. Не убереглись островитяне! Не надо вам было морячка того выпускать, отожрав у него только одну ногу!

То есть с рукопожатиями я огибаю земной шар в несколько витков.

А вот как быть с половыми связями? Сколько половых связей отделяют меня от Анжелны Джоли, например? Почему мои сексуальные контакты заставляют меня вязнуть и буксовать под Сызранью, вместо того чтобы направлять меня в Лос-Анджелес?!

Есть повод для грусти. Есть.

Кстати, всех касается.

Запасливые существа

А ночью, кстати, грохотал шторм.

В половине третьего ночи вышел договариваться со стихией. Решение это далось непросто. Так приятно лежать, подоткнув под себя одеяло всесторонне, тепло, уютно, а бушующие шумы за крепкой стеной только оттеняют ощущение покоя и довольствия во всём.

С детства мне нравились всяческие запасливые существа. Белки с их грибами и орехами по дуплам особенно мне были симпатичны.

Ну, вот лось какой-нибудь, думал я под завывание ветра, водя пальцем по узору на стене, вот лось… Он бродит с рогами и орёт весной, сдирает горькую осиновую кору, летом его грызут насекомые, даже в нос лосиный забираются, осенью у лося гон, а зимой разочарованный и тощий лосятка бродит по брюхо в мокром снегу и гложет всё те же ветки и молодые деревца. Спит, привалясь мокрым облезлым боком к ясеню, под немигающим взором старой совы. Незавидна участь инженера-холостяка, как бы говорит нам всем своим поведением лось с вешалкой на башке, шатаясь обессиленно меж стволов, шарясь по кустам в поисках скромного пропитания.

А вот запасливые существа счастливы, всё у них хорошо. Мхом выстелены дупла, орехи там, грибы, семена разнообразные. Высунет белка морду из дупла, втягивая щёки и уминая даже их лапами, чтоб пролезла, стало быть, морда в отверстие, начинает оглядываться: что тут у нас за месяц такой? А, февраль!.. Так идите вы на хрен! Устроили тут февраль! Выдумали какую-то несусветицу! Чтоб вы все сдохли!..

И снова, уминая щёки, умничка такая, в дупло – р-раз… Свернулась клубком, пропихнула за щёку орех, вздохнула-всхлипнула, и дормир але куше, силь ву пле, под завывания вьюги и стоны елей. Где-то кто-то кого-то рвёт окровавленными клыками в овраге, что у тракта на Вологду, воет, вытаращившись на луну, мчит по брюхо в ледяной жиже, сипя от ужаса, режет ноги бритвенным настом, а у тебя в сусеках уют и полноценный отдых.