Дикий цветок

Джессика нашла, что визит Гая Хендли сейчас как нельзя кстати. Она сделала пометку в том месте, где прервала свое сегодняшнее чтение перевода на английский язык «Рассуждений о самом себе» Марка Аврелия. Книгу эту недавно прислала ей Сара Конклин. Джессика считала, что лучшего собеседника для обсуждения философских взглядов римского императора, чем Гай Хендли, просто не существует. Каким гуманным и мудрым императором был этот человек! Последний великий правитель Римской империи. Его помнят благодаря социальным реформам и законам, которые дали женщинам и рабам больше прав и предоставили лучшую защиту от произвола. Те, кто умничает в залах заседаний, начиная от Вашингтона и заканчивая маленькими городишками вроде Хоубаткера, могли бы поучиться кое-чему у Марка Аврелия: «Помни, что изменить свое мнение и следовать тому, что исправляет твою ошибку, более соответствует свободе, чем настойчивость в продвижении своей ошибки».

Стоило бы это помнить лидерам, которые считают, что на оппозиционеров надо надеть намордники, а то и повесить их всех на ближайшем дереве!

Спускаясь по лестнице, Джессика вдруг остановилась. С какой стати Гаю Хендли приходить к ней в будний день, когда в школе должны идти занятия? О Боже! Не случилось ли чего с Томасом?

Ускорив шаг, она вошла в гостиную. Гай Хендли, не сняв пальто, стоял перед камином, уставившись на пламя, которое весело пылало, разгоняя ноябрьский холодок. Трость и шляпа лежали на столе у него под рукой. Видно было, что задерживаться здесь он не собирается.

— Что-то с Томасом? — застыв в дверном проеме, спросила Джессика.

Гай Хендли резко развернулся. При виде его лица рука женщины сама собой потянулась к горлу. Ничего хорошего такое выражение лица не предвещает. Бывший Учитель Хьюстон-авеню сделал шаг ей навстречу и поднял руку в успокаивающем жесте.

— Нет… нет. Извините, мой вид послужил тому, что вы неправильно интерпретировали мой внезапный приход.

— Где Томас?

— В школе с другими учениками. Я оставил их с моим помощником. Сюда я пришел по очень важному делу. Времени у меня очень мало.

Джессика с видимым облегчением опустилась в ближайшее кресло. Принесенную с собой книгу Марка Аврелия она положила на столик.

— Так в чем же дело? — справляясь с одышкой, спросила она.

— Джессика! Мне нужна ваша помощь.

Гай Хендли никогда прежде на называл ее по имени. Женщина подумала, что он никогда бы этого не сделал, если бы не находился в крайней степени нервного возбуждения.

— Если смогу, помогу, — ответила она.

— Я…

Мужчина выглянул в пустой вестибюль и, подойдя к двери, прикрыл ее тяжелые створки.

— Боже всемогущий, Гай, — тихо произнесла Джессика. — В чем дело?

— Я хочу, чтобы вы помогли мне спрятать беглого раба.

От изумления женщина приоткрыла рот. Прошло несколько секунд, прежде чем она смогла заговорить.

— Раба Лоримера Дэвиса?

— Да. Мистер Дэвис продал его жену плантатору из Хьюстона. Человек сбежал, надеясь ее разыскать. Я спрятал его в сарае при школе, но долго оставлять беглеца там не получится. Я понимаю, что очень рискую, придя к вам. Если вы не хотите мне помочь, то по крайней мере, прошу вас, не говорите никому о нашем разговоре.

— Вы аболиционист?

— Да.

— Я так и думала! — с победным видом хлопая рукою по подлокотнику кресла, заявила Джессика. — Вы член Подпольной железной дороги?

— Да.

Джессика вскочила на ноги.

— Позвольте пожать мне вашу руку. Я тоже придерживаюсь ваших взглядов. Что мне следует делать?

Женщина видела, что Гай Хендли очень тронут. Мужчина пожал ей руку.

— Вы можете спрятать этого человека, его зовут Иезекииль, в моей старой квартирке над каретным сараем, пока я не найду для него другого безопасного места? — спросил Гай.

— Думаете, там безопасно?

— У вас беглеца будут искать в последнюю очередь.

Мысли встревоженно запрыгали у Джессики в голове. Она вспомнила о том дне в Виллоушире, когда они с Вилли Мей прятали Джаспера в беседке. Люди отца обыскали каждое строение на плантации, не догадавшись, что беглый раб может прятаться так близко к Большому Дому. С этой точки зрения место было выбрано как нельзя лучше. Из окна на фасаде здания открывался хороший обзор авеню, на противоположной стороне которой виднелась веранда городского дома Лоримера Дэвиса. Что за ирония!

— Вы правы, — согласилась Джессика. — Я согласна. Перевозка его сюда трудностей не вызовет. После того как в школе закончатся уроки, обещаю заехать и забрать Иезекииля.

Гай тряхнул головой. Напряженное выражение лица растаяло в улыбке.

— Вы удивительная женщина, Джессика Толивер. Я был уверен, что могу вам доверять. Я бы тоже предложил такой вариант, вот только не знаю, что делать с Томасом. Он ведь тоже вернется сюда после школы.

— Ненадолго, — ответила Джессика. — Томас переоденется, оседлает свою лошадь и поедет с друзьями в Сомерсет. Мой сын и его отец не вернутся домой до вечера.

— А как же слуги?

— Уверена, что они ничего не расскажут Сайласу и уж точно — Томасу, даже если случайно увидят Иезекииля. Они знают, что сбежал раб. Я слыхала, как Мэдди молилась сегодня утром о том, чтобы ему сопутствовала удача.