Диколесье. Сборник историй

– По-мо-ги-те-е… – упал на порог один из попутчиков и замер. С него ручьем текла вода и он беззвучно открывал рот и таращил глаза, будто с потолка на него смотрел демон. По губам читалось все то же “помогите”, но ни звука не было слышно.

– Вот непутевые, – вытер руки о фартук трактирщик. – Слышь-ка, сударь-лекарь, помоги его в комнату затащить, авось отоспится.

– Что это с ним?

Трактирщик поморщился. Не хотел говорить.

– Нечего на Черноозеро было ходить. Не бывает просто сказочек. Да вы спите, сударь, спите! Ярмарка еще пару дней, авось повезет вам.

На утро в трактире подавали рыбный пирог – вкусный, ароматный, душистый. Эми, однако, морщила носик. Мол, тиной пахнет, тошнит от запаха.

– Это дейрлинь, сударыня. С ледника кусочек взял, пробуйте! Или у вас… – он красноречиво опустил взгляд на живот. Эми зашлась румянцем и закрыла лицо руками. Но трактирщик покивал, принес молока и больше не подходил.

– Как странно, Ланс, – она прошлась по ярмарке и вернулась. – Говорят, еще кто-то из пришлых пропал, но никто не ищет. Давай уедем раньше? Монет нам хватит, доедем до Богорода – там ярмарка на другой седьмице.

Мы собрались и уехали вечером – мне тоже странно было в этом селении. Перед отъездом я оставил трактирщику немного трав для неудачливого рыбака. Тот метался на кровати в бреду.

На дороге нам встретилась старушка, идущая к Черноозеру.

– Не знаете ли вы, молодые люди, гадает аль колдует там кто нынче?

– Я могу, – Эми спустилась сама и поставила шар прямо на землю. – Садитесь, бабуля. Для вас – просто ответ на вопрос, тем более чувствую – он у нас похожий.

– Да сынко ушел с год назад, заработать хотел, но пропал, пропал…

Эми взяла старушку за руку и коснулась шара.

***

… Давным-давно у Черноозера и Дейн-реки не жили ни люди, ни эльфы, ни полурослики – никто. Эти места были свободны. Выходили на берег озерные духи, гуляли меж деревьев ветрами нимфы. Но вот пришли искатели золота, порубили лес, поставили частокол, срубили избушки. Золота в Дейн-реке не нашли, но поймали дейрлиня. Огромную рыбу с нежным мясом и икрой, которая не уступала осетровой. За пару лет рыбу ловили сетями, самоловами – да всем.

А потом пришел он, и сказал – не ловить, зло будет. Смеялись сначала искатели да рыбаки – что им сказки… пока первые трое не утонули.

И вторые… и многие…

Прошли годы – поселение на Черноозере давно стало известным местом, и сказки вокруг рассказывали разные. Мол, два рыбака ставили сеть в Илиндень, да зацепились шнуром за куст. Лодка-то и перевернулась, и оказались парни в подводном царстве. А там – ужас-то какой, дейрлини – огромные – и на людей охотятся, зубами да хвостами бьют, пытают до боли, до крика. А потом вдруг – раз, и на берегу оказались несчастные, но слова сказать не могут, и чувствуют, будто хвост вместо ног, да идти сил нет. И бросались обратно в воду… Кто на берегу оставался – от лихорадки якобы погибал.

С тех пор поубавилось-то охотничков, но все равно каждое лето находятся смельчаки.

***

Трактирщик точил нож.

Хорошо, что девчонку-ведунью спровадил – хорошенькая, жалко б было. Да и икринка у нее внутри плавала. Она, конечно, видящая… Но что увидит-то? Толщу воды и рыб? Что из этого поймет? Что утонул парнишка? Ну, всякое бывает, рыбачек.

Он хорошо знал людей: даже такие чувствительные особи, уехав прочь, все забудут. А ему – ему надо и своих охранять, и интерес приезжих поддержать.

Он поднялся в комнату – на кровати лежала здоровенная рыбина.

«Красавец какой» – пробормотал он, таща рыбу на кухню. Почистил, разделал, достал икру. Посолил, тушу отнес на ледник – ярмарка закончилась, и завтра у него соберутся местные друзья, товарищи и родные.

Вот поднимется тесто, растопится печь и начнется потеха.

Это когда-то давно они мстили людям за убитых и съеденных любимых, друзей, мальков.

А сейчас… Все дейрлини, как и он, очень полюбили пироги с человечинкой. Только вот людей под водой разделывать неудобно. Куда как проще обратить, на берег вывести, да спокойно так пирожок сделать. Так-то духи и демоны в предках ходили, на время облик сменить да на сушу выйти – не сложно.

Иногда, совсем изредка – продать пару копченых "рыбин" да пару баночек золотистой икры приезжим торговцам за баснословные деньги. Чтоб хотели еще, да ехали, слушали легенды-сказки и вопреки пробовали ловить….

Ибо больше всего манит человека, когда наживкой – запрет, страх и почетный приз.

Трактирщик поставил пирог в печь.

***

А где-то далеко вздрогнула и проснулась от кошмара ведунья Эми. Ланс погладил ее по плечу, и они задремали оба.

Они ехали на другую ярмарку. Говорят, там можно найти волшебную синюю птицу. Кто съест кусочек – будет счастлив.

… а кто не съест – просто будет.

Не стреляй просто так

Ты знал, что для нас не существует тишины? Мы слышим далекий крик птицы, скрип веток рябины под тяжестью плодов, настырный стук дятла и падающую шишку. Перекликание уток на ближнем озере и шуршащую в порывах ветра листву. Плеск воды в ручье и сопение медвежонка в малиннике.

Куда идешь ты, человек? Куда? Мы слышим шаги. Это – не твоя тайга.

Это – наш лес.