Диктатура пролетариата

Кроме того, пролетарская победа зависит также от более быстрого роста городского и индустриального населения, нежели сельского и сельскохозяйственного. Процесс этот совершается очень быстро. В большинстве промышленных государств сельское население уменьшается не только относительно, но и абсолютно. В Германии в 1871 г. сельское население составляло еще 26,2 из 41 милл., 64 проц. всего населения. В 1920 г. 25,8 из 65 милл., след. 40 проц. Сельскохозяйственное же население еще незначительнее сравнительно со всем населением. По первое переписи 1882 г. оно составляло 19,2 из 45,2 милл., след. 42,5 проц. всего населения, в 1907 г. только 17,7 из 61 милл., 28,7 проц. Из этих 17,7 к самостоятельным хозяевам принадлежало только 11,6 милл., к наемным рабочим — 5,6 милл., а все остальное приходилось на служащих. Следовательно, крестьянское население составляет шестую часть всего населения германской империи; напротив, пролетарское круглым счетом 34 милл. в 1907 г., более чем половину населения. С той поры оно, конечно, сильно возросло и недалеко от того, чтобы составить две трети населения.

Совершенно иные отношения в России. Выше мы уже указали на то, как громаден в ней перевес крестьянства. То, что оно шло вместе с пролетариатом и содействовало победе революции, еще раз свидетельствует о б у р ж у а з н о м характере этой революции. Чем более оно укрепляется, т. е. чем устойчивее становится вновь приобретенная крестьянская частная собственность, тем более подготавливается почва, с одной стороны, для капиталистического хозяйства, а с другой для растущего антагонизма между крестьянами и пролетариями. Действующие в этом направлении экономические тенденции являются решающими для современной стадии развития России; даже могущественнейшая диктатура не в состоянии их преодолеть. Как диктатура крестьянства она даже будет содействовать этим тенденциям.

б) Индустрия

Совсем иначе, чем в сельском хозяйстве, обстоит дело в индустрии России. В ней кое-где сохраняются еще примитивные формы, но та часть ее, которая ведется на к а п и т а л и с т и ч е с к и х началах, ведется в самых разных современных формах. Также и среди промышленного пролетариата наряду с массой неграмотных, пришедших из деревни и еще пропитанных деревенской психологией, имеются элементы, усвоившие всю полноту доступного вообще современному пролетарию образования; они проникнуты глубоким интересом к теории, тем интересом, который Маркс с такой похвалой отмечал у немецких рабочих, и той жаждой образования, которая так часто подавляется у современных западно-европейских рабочих демократической мелочной работой.

Разве нельзя при этих условиях уже теперь установить социалистический способ производства?

Так можно было бы думать только в том случае, если бы социализм заключался в том, что рабочие той или иной фабрики или шахты, взяв их в собственность, стали бы вести производство совершенно изолированно друг от друга.

В то время, когда я пишу эти строки, из Москвы передают речь Ленина от 2-го августа, в которой он сказал:

“Рабочие удерживают в своих руках фабрики, крестьяне же землю помещикам не отдадут”.

Лозунг: “Фабрики рабочим, земля крестьянам” не социал-демократический, а анархо-синдикалистский. Социал-демократия всегда требовала: фабрики и земля обществу.

Отдельный крестьянин при нужде, пожалуй, мог бы еще вести свое хозяйство без связи с другими производствами. Современная же фабрика опутана такой сетью общественных связей, что мыслить ее изолированно совершенно нельзя.

Как бы интеллигентны и дисциплинированы ни были рабочие, этого еще не достаточно, чтобы, взяв в свою собственность фабрику, они смогли правильно управлять ей. Фабрика ни одного дня не может работать без сырого материала, без угля, без всякого рода подсобных материалов, без правильного сбыта своих продуктов. Останавливается производство сырых материалов, шахты или транспорт, останавливается и фабрика. Ее работа при социализме предполагает, что создана вся сеть общественного производства. Только при этом условии может существовать социалистическое производство.

Социал-демократия требует не передачу фабрик рабочим, но она стремится ввести вместо товарного производства общественное производство, производство для собственного потребления всего общества, а это достижимо только при общественном владении средствами производства. До сих пор и большевики возвещали о национализации фабрик, а не о переходе их в руки рабочих. Последнее было бы лишь переходом к новой форме капитализма, как показал опыт с многочисленными производительными товариществами. Новые владельцы ревниво бы оберегали свое владение как привилегированное место, от ищущих работы пришельцев, которых все снова и снова будет выбрасывать русское крестьянство с его недостаточным земельным наделом.