Диктатура

К пункту 2. Широко распространенный в XVII в. оборот «в высшей абсолютной форме» (in absolutissima forma) поначалу означал только то, что Валленштейн не зависел от придворного военного совета. Но в 1619 г, при карательной операции против Богемии, Максимилиан Баварский потребовал «полного, абсолютного и свободного правления» (plenarium absolutum et liberum directorium) также и в отношении императора. В любом случае все это касается только руководства войском и административно-хозяйственного обеспечения, ductus exercitus и belli administratio, но не дает никакого авторитета или верховенства в государственно-правовом отношении. Но в дальнейшем ходе войны речь о том, чтобы император перестал быть верховным военачальником, не заводилась. Благодаря своим «посредничествам»[200] он даже напрямую вмешивался в проводимые Валленштейном операции, хотя если бы он отказался от такого вмешательства, то это обстоятельство в государственно-правовом отношении было бы столь же малозначимо, сколь малозначима, к примеру, и та сдержанность, которую курфюрст Максимилиан подмечал в Тилли, когда речь заходила о военных операциях. Назначением генералов занимался император, даже если квалифицированных людей ему предлагал Валленштейн, в силу своей генеральской должности Валленштейн мог назначать только полковников[201]. Расследовать судебные дела, даже в течение его второго генеральского срока, в кавалерии, как обычно, должен был фельдмаршал, в пехоте – командир соответствующего полка. главнокомандующий приказывал начать судебный процесс, а фельдмаршал или полковник вел его и выносил приговоры. По существу дела статус Валленштейна в этом отношении был тем же, что и при назначении 1628 г, он соответствует ему даже по титулу.

К пункту 3. Дословный текст не дает никакого повода к широко распространенному утверждению (которое воспроизводит и Пуфендорф), будто император лично не имел права находиться при войске. Речь идет только о короле Фердинанде III Венгерском, сыне императора[202]. В 1619 г. Максимилиан Баварский тоже требовал, чтобы ни император, ни кто-либо другой из его семьи не мог воспрепятствовать его полновластному и свободному руководству военной операцией (см. выше, с. 85).

К пунктам 4 и 5. Здесь речь идет о договоренностях относительно возмещения и вознаграждения лично Валленштейну и о соответствующих гарантиях. Под «высшей в Империи регалией» Ранке, привлекающий для этого итальянскую версию текста (uno dei maggiori regali), понимает монополию на добычу соли или на горные разработки. Михаэль (S. 424) – сан курфюрста. Риттер же, поскольку единственное, по его мнению, возможное истолкование этой формулы как «права» (jus) или «наивысшей регалии права превосходства, т. е. имперского права» (regale supremum jure superioritatis, sc. imperialis), т. e, как таможенных прав и военной контрибуции (об этом см.: Ritter. Göttingische gelehrt. Anz., 1905. S. 206), он считает чем-то немыслимым, то вновь видит здесь доказательство полной непригодности текста. Из посольских донесений 1632 г, которые цитирует Михаэль, следует, что фактически в то время переговоры шли о том, чтобы отплатить Валленштейну курфюршеским титулом. Согласно словоупотреблению тогдашнего государственного права этот титул только и мог быть поименован «высшей регалией». Поскольку Михаэль пытается удерживать разницу между высокими и низкими регалиями, он тоже запутывается в самом по себе совершенно ясном правовом вопросе. В рамках сопоставления высоких и низких регалий, конечно, не может существовать наивысшая, и отсюда Риттеру было нетрудно опровергнуть интерпретацию Михаэля. В действительности же речь идет о ленно-правовом «владетельном достоинстве» (dignitas regalis). В последнем различаются действительные ступени. есть соответствующий порядок (ordo). а потому имеется и высшая регалия. Для тех ленов, которые считаются «владетельными» (feuda regalia) и могут быть дарованы только императором. существует последовательность: королевство (Regnum). курфюршество (Electoratus). княжество (Ducatus). графство (Comitatus). баронство (Baronatus). Feuda regalia – это такие лены, которые при императорском дарении приобретали владетельное достоинство. Наивысшим из таких титулов было. конечно. королевство, но здесь мы на нем не будем останавливаться, поскольку речь идет только о высшей регалии в Империи, так что дословный текст отлично передает все смыслы, когда экстраординарное вознаграждение, которое в отличие от ординарного состоит не в какой-либо денежной сумме, а в сане или достоинстве (dignitas). столь же отчетливо отличается от этого последнего и от компенсации издержек, что и в договоренностях Максимилиана Баварского 1619 г. Выражение это настолько соответствует языковым нормам тогдашнего государственного права, что оно одно могло бы подтвердить аутентичность вышеприведенного текста[203].