Дилемма

– Не уверен, что сегодня подходящий день, чтобы ей сообщать, – говорю я, больше всего на свете желая, чтобы то мое письмо никогда не было написано.

– Я все-таки хотела бы ее увидеть. – Надо же, как она упорствует. – И Джоша с Марни, просто чтобы поздороваться. Марни еще не приехала?

Ливия

ВОТ ЧЕМ ХОРОША ТАКАЯ МНОГОЛЮДНОСТЬ – никто и не заметил, что я на время исчезла. Я могла бы и дальше оставаться в шатре, но Лиз и ее кейтеры принесли туда угощение, и сейчас гости обслуживают себя сами. Я выныриваю из шатра, быстро озираюсь по сторонам. Джош рядом с Эми и Максом, а Роба, по счастью, нигде не видно. Но чем больше народу, тем безопаснее, и я, заприметив кучку своих коллег, присоединяюсь к их болтовне. Уговаривая их взять себе что-нибудь поесть, я гадаю, как Адам принял известие о том, что Джош не хочет ехать в Штаты. К счастью для Джоша, у его отца скоро появятся куда более серьезные причины для беспокойства.

Скрываясь в полном одиночестве в шатре, я размышляла, как мне лучше поступить. Может быть, дождаться, когда мы прилетим во Францию, и тогда уже рассказать Адаму про Марни и Роба? Я так и вижу, как он вскакивает на свой верный мотоцикл и мчится на поиски Роба, чтобы сделать из него отбивную. И хотя картина эта вызывает у меня злобную радость, нельзя допустить, чтобы он так и поступил. Если мы с Робом окажемся в этот момент в разных странах, последствия будут отсрочены и станут менее травматичными для обеих сторон. А кроме того, если я расскажу ему обо всем сразу после вечеринки, он может подумать, что раньше я ему ничего не говорила, потому что ни за что не хотела отказываться от праздника.

Я оглядываюсь по сторонам и вижу Клео – она сидит на садовой стенке, отдыхая после танцев. Я подхожу и сажусь рядом с ней.

– Ну, как поживает моя любимая крестница? – спрашиваю я, обнимая ее одной рукой.

– С днем рождения, Ливия, – говорит она, обнимая меня в ответ. – Ну что, хороший получился день рождения?

– Лучше не бывает, – отвечаю я.

– Извините, что я не поздоровалась, как только пришла, просто вы все время с кем-то беседовали.

– Все эти люди не так важны для меня, как ты. Спасибо тебе, что пришла. Мало того что Марни сейчас не с нами… – Я знаю, странно будет не спросить, как прошла ее поездка в Гонконг, но мне неприятно думать о том, что Роб взял ее с собой, только чтобы увидеться с Марни. – Хорошо провела время в Гонконге? – все-таки спрашиваю я.

– Да, было очень классно повидать Марни, хоть она и торчала в университете чаще, чем я рассчитывала. Да и папе в конце концов пришлось заняться работой, так что я все время оставалась одна.

Ну как ты могла, Марни, думаю я. Как ты могла?

– Ну а вообще как жизнь?

Она корчит гримасу:

– По-моему, Чарли мне изменяет. Ну а так все отлично.

– Ох ты, Клео. Мне очень жаль. Хочешь, я с ним разберусь? – говорю я, пытаясь разрядить обстановку.

Она улыбается:

– Вы говорите прямо как мой папа.

Ничего хуже она сказать не могла. При мысли, что Роб угрожает разобраться с бойфрендом своей дочери, который, возможно, ей изменяет, а сам замутил с моей дочерью, лучшей подругой его дочери, меня охватывает ярость.

– У тебя чудесное платье, – говорю я, чтобы не так бросалось в глаза, что я вдруг сорвалась с места. – Пойду-ка поищу Адама, а то я его почти не видела с самого начала праздника. Он так и норовит исчезнуть.

– Мама говорит, у него мигрень.

Я киваю:

– Может, если я уговорю его что-нибудь съесть, ему полегчает. Мы с тобой еще увидимся.

– Хорошего вам праздника! – кричит она мне вслед.

– Спасибо!

Я продвигаюсь к центру лужайки и медленно поворачиваюсь вокруг своей оси, ища глазами Адама. И тут чья-то рука змеей обвивается вокруг моей талии.

– Привет, именинница, – раздается знакомый голос. – Что же ты все бегаешь от меня?

Ну вот и настал тот момент, которого я так страшилась. Меня с души воротит от его прикосновения. Он обожает флиртовать со всеми встречными женщинами (возможно, это еще одна причина, по которой Адам его недолюбливает), и, хотя меня это беспокоило из-за Джесс, я как-то с этим мирилась. Роба не переделаешь. Но сейчас меня тошнит от одной мысли, что он касался меня, обнимал, целовал чуть ли не взасос и при этом касался моей дочери, обнимал и целовал ее. Внутри у меня клокочет слепая ярость. Я резко разворачиваюсь, грубо сбрасывая его руку.

– Эй, в чем дело? – спрашивает он, недоуменно глядя на меня.

Меня охватывает страстное желание кинуться на него, дать ему по морде, расцарапать ее ногтями, заорать на него – никогда еще мне ничего так не хотелось. Стиснув зубы, сжав кулаки, я делаю к нему шаг. Но прежде чем я успеваю наломать дров, кто-то берет меня за руку и тянет назад, подальше от Роба.

– Извини, Роб, – говорит Макс, – Ливия срочно нужна на кухне, там у них какие-то десерты растаяли.

Роб молитвенно складывает ладони:

– Ради бога, Ливия, не допусти, чтобы пострадали десерты, ты же знаешь, как я люблю сладкое!