Дилер реальности

— Зачем мне это? Единственное, чего я хочу, — чтобы ты не облажался, общаясь с нашими «шишками». Видишь ли, я несу за тебя ответственность — и перед Рамбаном, и перед Гаади.

Единственный из боссов, о котором не было сказано ни слова, — это Паоло Рамбан. Когда его имя всплывало в разговоре, рассказчик ловко перескакивал на другую тему, не награждая Рамбана ни комплиментом, ни колкостью. Когда его экскурс по ключевым персонам «Транс-Реалити» подошел к концу, рука Марка каким-то образом оказалась на моем колене.

— Может… — произнес он, не договаривая фразу, смысл которой был и так понятен.

— Извини, я пас, — аккуратно убрав руку гостя, на всякий случай слегка отодвигаюсь от него.

— Какие строгие нравы! — смеется Марк. — Золтан, дружище, ты словно застрял в Сингапуре своего детства.

Знал бы он о моем детстве!

— Может, в другой раз… — решаю я сгладить ситуацию.

Слишком ценный информатор — не стоит отталкивать его излишне резко. Но не настолько ценный, чтобы терпеть его руку на своем колене.

0017

Выходные я провел наиприятнейшим для меня образом — умиротворяющий Нагаркот во всю видеостену и такое же умиротворяющее чтение. К понедельнику был как новенький. Для окончательного закрепления эффекта я решил заскочить в автоцерковь, расположенную неподалеку от «Транс-Реалити», между go-go-баром «PassionFruit» и клиникой «Смена пола за час».

Стремительно растущая сеть автоцерквей пользуется особой популярностью среди вечно занятых клерков. Не нужно куда-то специально ехать — молельные капсулы уже растыканы почти на каждом углу. Также не нужно приходить на службу в определенное время — эти кабинки доступны двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю. Некоторые даже устанавливают молельную кабину прямо у себя дома, но по мне — это уже слишком. Я и раньше пару раз в месяц заглядывал в ближайшую обитель веры, а теперь, когда мне стало известно, что автоцеркви принадлежат «Транс-Реалити», мои визиты приобрели еще и практический интерес.

В этот раз мне хочется чего-то экзотического, и я выбираю индуистское священнодействие. В молельной кабине царит полумрак, струится аромат сандаловых благовоний, а на стенах вокруг меня мелькает череда многоруких и многоголовых богов. Я надеялся на то, что меня свяжут с моим знакомым из Калькутты, но мне достается оператор из Восточной Европы — судя по тому, как он растягивает гласные.

— Намасте, брат мой! — обращается ко мне голос из динамика. — Ты хотел бы, чтобы я почитал тебе Веды или, может, ты желал бы помолиться вместе?

— Ни то ни другое, приятель, — отвечаю я. — Мне бы хотелось просто поболтать.

— И о чем же ты хочешь поговорить, брат?

— Знаешь, в последние дни со мной случилось много всякого… И похоже, не ко всему из этого я был готов.

— Даже встречаясь с неизведанным, мы должны сохранять шанти…

— Давай обойдемся без этих назидательных штучек, — попросил я.

— Как скажешь, — согласился собеседник. — Что же с тобой стряслось?

— Я встретил женщину, о которой все время теперь думаю. Она мне даже снится.

— Это прекрасно, брат. Ты не думал о том, чтобы признаться ей в своих чувствах?

— Мы с ней даже не знакомы. К тому же в моей жизни есть еще и другая женщина…

— Тебе не кажется, что ты растрачиваешь себя? Не лучше ли сосредоточиться на одной женщине, чтобы сделать ее счастливой?

— Мы ведь договорились — без нравоучений!

— Большинство людей приходят в нашу церковь именно за тем, что ты называешь нравоучениями.

— Только не я.

— Тогда зачем ты здесь?

— Мне просто нужно с кем-то поговорить. Обычно я заглядываю сюда случайно или если нужно собраться с мыслями перед важным делом. На этой неделе — и то и другое.

— Хочешь, я расскажу тебе индуистскую притчу?

— Только не притчу, твою мать!

— Не нужно так раздражаться, брат мой. Мне кажется, тебе недостает умиротворения. Может быть, ты хочешь предаться медитации? У тебя есть еще восемь оплаченных минут — этого времени вполне достаточно.

Отключиться от своих обычных мыслей во время медитации мне не удается. В моем воображении возникают то Катрин, то Линн, то Августа, а затем и вовсе закручивается хоровод из женщин, с которыми у меня что-то было или о которых я фантазировал. Когда у меня все же получается изгнать из головы всю эту вереницу и мне начинает казаться, что я нахожусь в нескольких шагах от просветления, сеанс заканчивается.

Молельная кабина распахивает двери и заполняется ярким светом с улицы. В этот раз я чувствую еще большее раздражение от церкви, чем в прошлый. Вроде бы церемонии проводились по правилам соответствующих конфессий, но ни умиротворения, ни прозрения они мне не принесли. Особенно после ни с чем не сравнимого опыта на вечеринке Марка. Неожиданно для себя я чувствую острое желание его повторить… Даже несмотря на то, что я все еще не понимаю, что это на самом деле.

Марк встречает меня в вестибюле офиса, чтобы вручить временный пропуск и бриф на стажировку. Быстро просматриваю его, пока мы поднимаемся в лифте и идем по коридорам. Мой новый приятель, как обычно, болтает без умолку.