Дилетантское прощание

– А вот как. Похоже, ваш письменный стол был развернут к стеллажу, который крепился к стене дома, верно?

На той стене висел телевизор, убивший Дороти. Я кивнул.

– Но ведь можно поставить стол в центре, лицом к застекленной стороне. Так лучше, правда? У вас будет вид на палисадник. А встроенные книжные полки, низенькие такие, пустить по периметру. Согласитесь, это совсем другой коленкор.

– Ну не знаю… – промямлил я. Хотя видел, идея хороша.

Похоже, сестра это поняла.

– Спасибо вам, мистер Брайан, – сказала она и наконец-то вышла из комнаты.

А мы с Гилом занялись его бумагами.

Мистера Хогана озарила идея касательно его военных мемуаров: в книгу должны войти письма к матери. Я не возражал. Мы всего лишь издатели. Но я не предполагал, что он предоставит нам подлинники писем. Однажды в начале октября мистер Хоган шмякнул на мой стол толстенную пачку конвертов, перехваченных шелковой лентой, некогда, похоже, синей.

– Ну вот, к примеру, – сказал он, вытащив одно письмо из связки.

Мистер Хоган даже не присел, хоть я и предложил ему стул. Из-за щек в красных прожилках этот сгорбленный седой старикашка казался возбужденным. Скрюченными пальцами он вытянул мятый листок из конверта. Даже издали было видно, что письмо едва ли читаемо: карандашные каракули выцвели, истончившаяся бумага смахивала на луковую шелуху.

– Вам придется перепечатать письма, – сказал я.

– Тут я рассказываю, чем нас кормят. Мол, шибко истосковался по жареной селедке и моло́ке.

– Вы сможете перепечатать письма, мистер Хоган?

– Как уехал из дома, пишу, ни разу не ел настоящих бисквитов.

– Кто отпечатал вашу рукопись? – спросил я. Мемуары его мы получили в сносном виде, что бывало далеко не со всеми текстами, а об электронной форме рукописей мы даже не мечтали.

– Сноха услужила, – сказал мистер Хоган.

– Не могла бы она также перепечатать и письма?

– Я не хочу ее просить.

Не стоит выяснять – почему, решил я. Благие порывы иссякают. Такое бывает. Я выглянул в приемную:

– Пегги, принеси, пожалуйста, список машинисток, кто берет заказы.

– Сейчас, минутку.

– За это придется платить? – спросил мистер Хоган.

– Ну да.

– Я, знаете ли, не денежный мешок.

– Не думаю, что выйдет очень дорого.

– На эту затею я уже угрохал все свои сбережения.

Пегги принесла список. Похоже, она была в платье с нижней юбкой. Вот уж не думал, что такие штуки еще продаются.

– Как нынче ваш артрит, мистер Хоган? – спросила Пегги.

– Вот он говорит, эти письма надо перепечатать, – сказал старик.

– Чудесно. У меня большой список тех, кто охотно вам поможет.

– Боюсь, мне это не по средствам.

Пегги разглядывала список, словно в нем таилось решение проблемы.

– Это мои письма к матери. – Мистер Хоган держал листок обеими руками. – Я подумал, они кое-что добавят к моим воспоминаниям.

– Письма с фронта всегда интересны, – сказала Пегги.

– Ну я-то писал из Флориды.

– Все равно.

– Я пишу, как сильно скучаю по маминой готовке. По селедке и молоке.

– Я обожаю молоку, – поделилась Пегги.

– В любом случае… – начал я.

– Я живу на пенсию. – Старик буравил взглядом секретаршу, листок в его руках задрожал.

– Знаете что, мистер Хоган, а давайте я отпечатаю ваши письма, – сказала Пегги.

Так и знал, что этим кончится.

– За деньги? – спросил мистер Хоган.

– Нет, что вы, не надо ничего.

– Что ж, спасибо, – согласился старик. По-моему, уж слишком легко.

– Ты очень любезна, Пегги, – сказал я строго и как бы с укоризной.

Но я зря старался. Пегги только улыбнулась, показав ямочки на щеках, мистер Хоган деловито засунул письмо в конверт.

Я побаивался, что пожилые клиенты обижаются на Пегги. Медоточивые манеры ее и чрезмерная почтительность выглядели… покровительственно, что ли? Ну да, этак снисходительно. Я бы это счел снисходительностью. Но, похоже, я один. Мистер Хоган радостно вручил связку писем секретарше и глянул на меня, воинственно вскинув подбородок:

– Я знал, что все уладится.

Ну вот, а я выглядел злыднем. Как всегда.

– Надеюсь, Пегги, ты понимаешь, во что ты вляпалась, – сказал я, когда старик ушел.

– Конечно, – ласково ответила она и предложила сделать мне кофе, хотя прекрасно знала, что днем я кофе не пью. Просто хотела сменить тему.

Если бы не Пегги, крекеры лежали бы на своем месте. Порой я об этом думал. Выходит, если бы не Пегги, Дороти была бы жива? Да нет, вряд ли. Часто жена забирала свои шесть крекеров и уходила на веранду. Скорее всего, ничего бы не изменилось, если б она их нашла.

Нет, я не держал зла на Пегги. И все же чем-то она меня раздражала. Наверное, своей приторной участливостью. И Айрин – тем, что всячески меня избегала, словно горе заразно, и Чарлз – тем, что боялся смотреть мне в глаза. Меня уже тошнило от моих коллег.

Может, взять отпуск? Но тогда чем заполнить время? У меня даже нет никакого хобби.

– А не стать ли и мне волонтером? – спросил я Пегги. – Поучаствовал бы в какой-нибудь благотворительной акции. Вот только не могу сообразить, в какой именно.

Похоже, Пегги хотела что-то сказать, но раздумала.