Динь. История одной волчицы (СИ)

— Фидем! — властно крикнул Туам, и Стрерн, с отчаянным кличем слетев к нему, в мгновение ока расстегнула защелки на доспехе. Последним с головы Туама упал шлем, и он чуть не оглох от тех эмоций, чувств, что разом нахлынули на него. Кровь стала живым огнем, бегущим по венам, глаза застила багровая пелена. Мысли потеряли всякую ясность, но они и не нужны были волку в такой битве.

— Давай! — заорал он, увидев, как огромное пятно стало ближе и как с бивней чудища капает в воду желтая морская пена. — Иди сюда!

Злобный рев был ему ответом. Льдина наполовину утонула под водой — это Рвач, своей тяжелой тушей навалился на ее край.

— Тебе не кажется, что нам двоим тут тесновато? — прорычал Туам и кинулся на противника, в намерении укусить его за губу, прогрызть ее насквозь, заставить чудовище напугаться запаха собственной крови. Однако именно в этот момент Рвач поднял голову и клыки Туама соскользнули по его гладкой темной коже, противно пахнущей водорослями и морской гнилью. Вмиг, огромным прыжком, Туам разорвал расстояние между собой и противником, но льдина продолжала накреняться, и он чувствовал, как лапы непослушно скользят. Чудовище разинуло огромную алую пасть, полную острых зубов.

— Подавишься! — прошипел волк, неумолимо срываясь в эту пасть. Он видел толстый мясистый язык, и именно в этот язык он вцепился из-за всех сил, за мгновение до того, как челюсти Рвача должны были сомкнуться.

В пасть волку хлынула кровь, горячая и соленая. И в тот же миг плечо его пронзило острой болью, а сам он тяжело рухнул на бок. Рвач, не ожидавший от противника такого коварства, мотнул своей уродливой головой, и бивень его вонзился в волчий бок, а потом зверь упал, не успев выпустить из зубов язык врага.

Туам почти оглох и ослеп. Было больно, очень больно. В ушах звенел гул моря и яростный рык обезумевшего чудовища. Его бивни дважды вонзились в лед, на котором притаился такой юркий и опасный враг. Он слепо крушил льдину на мелкие осколки, а Туам мог лишь отползать как можно дальше…

Раздался дикий клич — это в бой вступили Стерны. Они осыпали Рвача градом ударов своих крепких клювов, и хотя пробить толстую гладкую шкуру животного было не по силам даже им, Рвач был ошеломлен таким напором. Особенно приводили его в ярость болезненные удары по темечку, туда, где сжималось и разжималось сопло, служившее ему и локатором. Кроме того, язык во рту распух и шевелился с трудом, то и дело цепляясь за зубы, причиняя еще большую боль. Разъяренный монстр хлестал из стороны в сторону огромным хвостом, надеясь зацепить им врагов и расправиться с ними, но Стерны были слишком юркими.

Туам поднялся на лапы. Он очень плохо видел, и кроме того, понимал, что-то липкое и мокрое, струящееся по его левому боку, ничто иное, как его собственная кровь. С трудом волк открыл глаза, как раз для того, чтобы увидеть, как над ним нависает гигантская тень, как мощным ударом она добивает льдину и хлестким, гибким краем задевает его, Туама по морде. А после его окутала вода. Вода везде, холодная, соленая, непригодная для дыхания. Волк хватал ее широко открытой пастью, отчаянно бил лапами, пытаясь выбраться на поверхность и неотвратимо приближался к Рвачу, который метался из стороны в сторону, поднимая над собой огромные волны.

— Туам! — услышал он отчаянный крик, сквозь мрак, затуманивший сознание. — Туам, где ты?!

Волк с остервенением ударил по воде лапами. Лишь на миг его морда показалась наверху, но Фидем этого хватило. Она вцепилась в загривок своего Хранимого.

— Держись, пожалуйста, только держись… — Туам читал эту немую мольбу по шевелению ее клюва.

— Что… Что Рвач? — прохрипел он.

— Мы нашли его слабое место! — крикнул Вент. Он снова и снова нападал на чудище, и потому мог говорить лишь урывками. — Это дырка… У него… В башке…

— Поднимите меня…

— Что?.. — Фидем посмотрела на своего Хранимого с ужасом.

— Поднимите… Меня… — он посмотрел в глаза своему Стерну, потом нашел и зацепился взглядом за Вента. Тот кивнул и, стремглав кинувшись к воде, подхватил Туама под ребра. Фидем сделала то же самое, но с другой стороны.

— А теперь, — проговорил Туам, когда Стерны смогли оторвать его от воды на жалкие пару метров. — Киньте меня на него.

— Ты сбрендил! Я не стану этого делать!

— Кидай! — прорычал волк, собрав все свои силы. Фидем, дрогнув, разжала лапы. Туаму казалось, что он слышит, как она плачет. Но думать об этом было некогда. Едва оказавшись у Рвача на спине, он на дрожащих лапах дополз до его сопла и рванул зубами нежную кожу. Он рвал и рвал, не обращая внимания на дикий рык чудища, на его бешеные метания. И тогда, когда он понял, что соскальзывает в темную морскую бездну, он вцепился в своего врага, оставляя на его голове глубокую алую рану.

А потом была резкая, пронзающая боль, и мрак, и тяжелеющие от воды легкие за ребрами. И крики Стернов.