Династическая политика императора Константина Великого

Итак, в период борьбы Константина за власть Елена безусловно находилась при сыне, но фигура ее сравнительно малозаметна. Несомненно, что она была окружена определенным почетом, однако говорить о каком-то официальном ее статусе и сопряженном с ним влиянии не приходится. Можем допустить, что она пользовалась титулом nobilissima femina, однако он не зафиксирован достаточно надежно. В каком-то смысле она в этот период уступала даже своей невестке, Фаусте, так как та упоминалась в официальных источниках (панегириках). Можно предположить, что связано это было со спорным происхождением и статусом Елены, которые могли запросто стать мишенью для нападок в условиях борьбы Константина с соперниками. Ситуация резко меняется в 324 году, когда Константин одолевает последнего противника, получает единоличную власть и удостаивает мать и жену титула августы.

– Елена Augusta

C достижением единовластия Константин не замедлил распорядиться императорскими титулами: 8 ноября 324 года[335] титул цезаря, отнятый у Лициния-мл., получает средний сын Константина Констанций; очевидно тогда же[336] жена и мать императора становятся авгу стами. Последней, кто носил такой титул, была дочь Диоклетиана и жена Галерия – Галерия Валерия[337], которая погибла за десять лет до описываемых событий. Однако нет ничего удивительного в присвоении этого титула жене императора, – и это объясняет принятие титула Фаустой, порфирородной женой правящего императора и матерью его сыновей. Иначе обстоит дело с «августой-матерью», в статусе которой оказалась Елена. Последней же «августой-матерью» до Елены была Геренния Этрусцилла (250–251 гг.). Таким образом, решение Константина было до некоторой степени новшеством. Евсевий сообщает: «.у всех народов и во всем войске она (Елена. – И. М) называлась августой и василисой[338], и ее лик изображался на золотых монетах» (Vita Const. III.47). Согласно Евсевию император сделал провозглашение матери публичной акцией (в нем принимают участие «все народы»[339] и «все войско»[340]), однако нарративные источники не дают возможности проверить эти сведения, происходящие из источника явно панегирического. Куда ценнее слова Евсевия о «золотых монетах» – они подтверждаются данными нумизматики[341]. Ничего удивительного, впрочем, что член династии с императорским титулом появляется на монетной чеканке. Все монетные портреты августы Елены изображают ее в диадеме, которая была усвоена Константином после 324 года. Это обстоятельство обращает на себя особое внимание в свете того, что количество монет, изображающих вторую августу, Фаусту, с диадемой, довольно редки[342]. Возможно, что есть основания говорить о некой иерархии август внутри дома Константина – однако об этом несколько позже. Еще одна важная деталь монетной чеканки в честь Елены – это лозунг «Безопасность (securitas) Государства»[343], который окружает персонификацию Безопасности на оборотной стороне монет. Несколько неожиданный для женщины лозунг, однако, становится понятен, если обратиться к тексту надписей в ее честь – приведем здесь фрагмент наиболее образцовых (с точки зрения перечисленных титулов):

Салерно: «Госпожа наша Флавия Августа Елена, божественного Констанция, супруга (coniunx), родительница (procreatix). Константина., бабка (avia). цезарей» (CIL X.517 = ILS 708).

Неаполь: «Госпожа наша Августа Елена, мать (mater). Константина и бабка (avia). цезарей, жена (uxor) божественного Констанция» (CIL X.1483).

Мы видим, что наряду с титулом («госпожа наша августа») надписи фиксируют подкрепляющий его генеалогический аргумент: Елена – супруга обожествленного императора, мать[344] правящего императора и бабка будущих. Это ставит Елену формально в превосходное положение по отношению даже к Константину, так как она является основанием и родоначальницей династии (и пышное слово procreatrix здесь очень удачно).