Династическая политика императора Константина Великого

Подводя итог, можем сказать, что Константин состоял с Минервиной в отношениях, будучи частным человеком; став императором, он никак не использовал ее в династических конструкциях. Показательно, что панегирист видит в ее судьбе удачный пример, подчеркивающий воздержанность Константина, на тот момент – уже императора. Эту воздержанность панегирист считает нужным отметить в свете нового брака Константина.

b) Фауста

…с Флавией Максимой Фаустой, порфирородной[368] дочерью сооснователя тетрархии Максимиана Геркулия. Как мы помним, приданым Фаусты был титул августа, который в условиях полной дезинтеграции власти Константин предпочел принять из рук соправителя Диоклетиана. Сразу после свадьбы Фауста занимает свое положение в императорской семье: в Августе Треверов с конца 307 года и в течение всего 308 года выходит серия монет с ее портретом, легенда называет ее «nobilissima femina». Обратную сторону монеты украсили изображением богини Венеры, что, очевидно, отсылает к недавней свадьбе[369].

В 310 году Константин ссорится со своим тестем; противостояние заканчивается разгромом и смертью последнего. Как это отразилось на положении Фаусты? Самый ранний информатор – Лактанций – сообщает, что Максимиан Геркулий собирался лично убить зятя и надеялся на помощь Фаусты, которую просил, чтобы «спальня (Константина и Фаусты. – И. М.) оставалась открытой»; дочь однако выдала все планы мужу (Lact. De mort. pers. 30.2). Хотя история Лактанция и наполнена интригующими подробностями, что выдает очевидный анекдот[370], реальное участие Фаусты в раскрытии заговора зафиксировано другими источниками. Об этом пишут христиане Иероним (Максимиан Геркулий был «изобличен Фаустой» – Chron. p. 189 m) и зависящий от него Орозий (Hist. VII.28.10), а также язычник Зосим: «Фауста его (Максимиана Геркулия. – И. М.) замысел предотвратила и сообщила обо всем Константину» (Hist. Nov. II.11). Итак, данные представлены разными традициями, что надежно свидетельствует о выборе Фаусты. Но падение отца делало сомнительным и положение дочери[371]: отныне брак с ней не имел для Константина никаких выгод. Как Фаусте удалось удержаться в своем статусе?

Выше мы уже отмечали, что после разгрома Максенция в 312 году пропаганда Константина официально объявила его не сыном Максимиана Геркулия; автор панегирика допускает достаточно нейтральный тон[372] по отношению к сооснователю тетрархии. Становится понятно, что, предав Максимиана «проклятию памяти» в 310 году, Константин все же «приберег» фигуру тестя на будущее. Расчет, если он был, оправдался: разгромленный Максенций, представленный не сыном Максимиана Геркулия, был заявлен главным противником Константина; это открывало путь к реабилитации тестя, что повышало статус и Фаусты, и ее будущих детей – важное подспорье в генеалогических конструкциях Константина. Среди прочего, анонимный оратор прославляет целомудрие Константина, «посвященное одной лишь супруге» (Pan. Lat. 9.4.4). Фраза показательна: жена пребывает в тени своего мужа, служа удачной иллюстрацией его качеств[373]. Письменные источники, впрочем, молчат о деятельности Фаусты после 310 года. Выше, в разделе о Елене, мы уже упоминали ее присутствие на геммах, изображающих императорскую семью, однако ничего, кроме фиксации ее статуса (жена императора и мать сыновей – будущих императоров), они нам не дают. Можно отметить, что акцент на ее изображении на геммах больше, однако, по-видимому, это связано с ожиданием от нее рождения порфирородных детей как опоры императорской семьи. В 316 году у Фаусты наконец рождается долгожданный первый сын, который, что показательно, был назван в честь отца – Константин-мл. (оговоримся, что в науке существует мнение, что он не был сыном Фаусты[374]; к нему вернемся позже); в 317 году – второй, получивший имя деда Констанций. Эти роды совпадают с первым конфликтом Константина и Лициния[375], а также с выпуском монет в честь Максимиана Геркулия. Последний прославляется наравне с отцом Константина и другим его «божественным предком» – императором Клавдием Готским[376].

С 324/325 гг.[377], т. е. по достижении Константином единовластия, монетная чеканка фиксирует за Фаустой титул «августы», который она получила совместно со свекровью Еленой. Монеты, изображающие Фаусту в профиль на аверсе и с двумя детьми (Константином-мл. и Констанцием) в руках на реверсе, – содержат лозунги: «Надежда (spes) Государства» и «Благоденствие (salus) Государства». Источники характеризуют возможности и деятельность Елены[378]; о деятельности Фаусты мы не знаем ничего. Это вновь говорит о ее статусе: она жена своего мужа и мать своих детей, однако теперь уже явно уступает свекрови Елене, ставшей родоначальницей династии. Возможно, это связано с искренним стремлением Константина по достоинству почтить мать, между тем как супруга всегда играла функциональную роль и подкрепляемый ею генеалогический аргумент с достижением единовластия отошел для Константина на второй план.