Династическая политика императора Константина Великого

Выше мы уже отмечали исследовательский интерес к паломничеству Елены, которое началось где-то в конце 326 года[345]; однако где она находилась до этого? Традиционно резиденцией Елены считается Сессорианский дворец в Риме[346]. Место жительства для нас не столь принципиально; гораздо важнее обратить внимание на сам город. Современник событий Евсевий отмечает, что она умерла[347] «в присутствии сына[348]» (Vita Const. III.46), а после ее тело было перенесено с подобающими церемониями в «царствующий город» (ἐπὶ τὴν βασιλεύουσαν πόλιν – Vita Const. III.47). Говоря о жителях Рима в другом месте своего труда, Евсевий использует выражение οἱ δὲ τὴν βασιλίδα πόλιν οἰκοῦντες (Vita Const. IV.69), в связи с чем становится понятно, что Елена была похоронена в Риме[349]. На основании того, что Константин позаботился доставить тело матери именно в Рим, мы можем говорить, что Елена была тесно связан с этим городом. Еще Т. Моммзен отмечал, что правление Константина в географическом смысле есть переход от Запада к Востоку, что увенчалось основанием новой столицы – Константинополя[350]. После 326 года Константин уже не вернется в Рим[351], и связь его матери с этим городом приобретает особое и даже символическое значение: она подчеркивает единство императорского дома и единство государства (вспомним монетный лозунг «Безопасность Государства»).

Почтение к Елене Константин выразил также и через присвоение ее имени. Так была названа вторая дочь Константина[352], которая должна была быть его младшим ребенком. Это обстоятельство тем примечательнее, что всех прочих своих детей от Фаусты Константин назвал именами – производными от своего. Более того, Созомен отмечает, что в память о Елене были переименованы два города: «один в Вифинии и другой у палестинцев» (Hist. Eccl. II.2). Первый город – это вифинский Дрепан, о переименовании которого в Еленополис сообщают многие авторы (Euseb. Vita Const. IV.61; Hieron., Chron. P. 191 n; Philostorg. Hist. Eccl. II.12, p. 24[353]; Procop. De aedif. V.2.1–2[354]; Chron. Pasch. s.a. 327). Второй город, переименованный в честь Елены, Созомен локализует в Палестине, – это совр. Дабурия в северном округе Израиля[355]. Кроме всего прочего, в VI веке император Юстиниан в одной из своих новелл отмечает, что Константин в честь «своей матери, блаженной памяти Елены» назвал провинцию Еленопонт (lust. Nov. 28, cap. 1). Елена стала первым членом (!) императорской семьи Константина, в честь которого он переименовывал географические объекты[356].

Константин также счел необходимым почтить память матери при строительстве своей столицы. Иоанн Малала сообщает, что император установил «статую своей матери Елены Августы на небольшой порфировой колонне» на площади напротив здания сената в Константинополе (Malal., Chron. XIII, p. 321; Chron. Pasch. s.a. 328). Сама площадь получила название Αὐγουσταῖον, что связывалось византийскими авторами с титулом Елены[357]. Установка статуи Елены в Константинополе тем примечательнее, что в новой столице не зафиксировано ни одной статуи в честь отца Константина, Констанция Хлора. Порфировая колонна также должна обратить наше внимание – колонна из аналогичного материала поддерживала статую самого Константина на Константинопольском форуме его имени[358].

Итак, мы видели, какой путь прошла Елена. Ее брак был наиболее сложным моментом в генеалогических построениях Константина Великого. Именно поэтому он держал мать несколько в тени все то время, пока был занят борьбой за единоличную власть. В официальном пространстве матери как бы не существовало: в официальных источниках Константин представлен сыном Констанция Хлора, что отводило от Елены возможные нападки противников Константина. Вместе с тем показательно, что после победы над клеймившим его происхождением Максенцием Константин отвечает ему – уже мертвому (!) – тем же и представляет его подкидышем. Обратим внимание, что такая фальсификация «лишала» Максенция и отца, и матери. Таким образом, даже в период пребывания Елены в тени Константин чрезвычайно чуток к статусу своей матери. При его дворе она окружена почетом, и Константин прислушивается к ее мнению: в случае со своими братьями по отцу он явно идет навстречу пожеланиям матери (при этом не разделяя, как кажется, ее мнения или не относясь к нему слишком серьезно). Все это демонстрирует личное отношение Константина.

Ситуация меняется в 324 году, когда Константин, оставшись единоличным правителем, получил свободу в формировании правящей династии. Елена из малозаметной фигуры стала родоначальницей династии, слава которой была увековечена всеми доступными средствами – монетными чеканками, надписями и переименованиями географических объектов. В роли родоначальницы Елена потеснила Констанция Хлора, значение персоны которого заметно падает после 324 года. Вероятно, мы можем говорить здесь о личном выборе Константина.