Династия Рейкхеллов

Но у него не было сомнений, что дядя Фрэд был прекрасным художником. Длинный и стройный дракон выглядел свирепым. Казалось, он летит с поразительной легкостью. Его тело было грациозным и изогнутым и выглядело меньше из-за белых распростертых крыльев.

Белый крылатый дракон, могущественный и холеный, в течение веков взлетал и устремлялся вниз, чтобы приземлиться на спинке стула.

И вдруг Джонатан понял, что нашел правильное имя, единственное имя для своего корабля. Странно, что он не подумал об этом раньше, — ведь он надеялся использовать клипер в торговле с Китаем. Да, оно было идеальным.

Он назовет свой корабль «Летучий дракон».

ГЛАВА ВТОРАЯ

Капитаны кораблей из Великобритании, Европы и Соединенных Штатов, которые с благими намерениями ухитрились проводить свои корабли через лабиринты дельты реки Жемчужной[2], клялись, что на земле не существует подобных водных путей. Имеющая очертания буквы А и устье шириной в сорок миль, дельта реки, впадающей в Южно-Китайское море, граничила с юго-запада с крошечным полуостровом Макао. На острове была небольшая колония португальцев и других Фань-гуй, или «заморских дьяволов», которую с трудом выносили имперские власти в далеком Пекине. К северо-востоку от дельты реки находился остров с буйной полутропической растительностью — Гонконг, отделенный от основных земель Срединного царства — Китая узким и необитаемым проливом, где располагалась одна из прекраснейших и глубоководных гаваней на земле. Вереница незащищенных от ветра островов была разбросана по широкому входу в дельту реки. Эти острова были настолько бесплодны, что даже бесчисленные контрабандисты и пираты, промышляющие в этом районе, считали их бесполезными.

Дельта сама по себе являлась источником страданий. Усыпанные островами — на одних стояли лачуги рыбаков, а другие избирались чайками и другими птицами — края дельты реки часто изменяли полуострова с их причудливыми очертаниями и размерами. Местами протока была такой глубокой, что самые большие на земле военные корабли могли пройти по ней с легкостью, но там было полно вероломных наносных песчаных перекатов. А в других местах было так мелко, что человек мог бы стоять в воде по пояс при условии, что он не утонет в мягком, липком иле.

Во внутренней узкой части дельты было место, за которым находилась гряда невысоких холмов. Проплывая это место и входя в глубокий пролив протяженностью тридцать миль, корабли чужестранцев, окруженные округлыми, с высоко приподнятыми корпусами джонок и крошечными сампанами китайцев, подходили наконец к Вампу[3], где чужестранцы должны были бросить якорь и оставаться по повелению Сына неба, маньчжурского императора Даогуана.

На китайской земле были разрешены только такие чужеземные постройки, как конторы, разбросанные повсюду пакгаузы, дома, церкви и больницы, в которых сообща работали англичане, французы, голландцы, шведы, испанцы и датчане. Недавно здесь также были созданы консульства торгующих стран.

За Вампу, куда чужестранцы допускались лишь в исключительных случаях, лежал обнесенный стеной великий город Гуанчжоу, более известный как Кантон, столица провинции Гуандун. Матросы, находившиеся на марсовых площадках чужеземных торговых судов, испытывали трепет, когда пристально всматривались в бесконечные ряды черепичных крыш, растянувшиеся так далеко, куда хватало взгляда, по направлению к высоким холмам, которые окружали город. Однообразный вид слишком плотной заселенности нарушали только вершины изящных храмов — пагод, возвышавшихся то тут, то там.

В действительности Кантон разросся далеко за пределы своих стен, и никакая перепись населения, если таковая когда-нибудь проводилась, никто, даже император Даогуан или его наместник в Гуандуне, величественный Дэн Дин-чжань, не знали численности населения в городе. Питер Сноу, консул Соединенных Штатов, предположил, что в Кантоне проживало полтора миллиона человек, но англичане считали эту цифру заниженной.

Кантон растянулся на семьдесят пять миль от моря, но только те немногие привилегированные, которые жили в верхней внутренней части города, огороженной стенами, получали удовольствие от общего вида многолюдного города и его окрестностей. На вершине самого высокого холма стоял дворец императорского наместника Дэн Дин-чжаня. Эта впечатляющая огороженная территория охранялась денно и нощно солдатами, вооруженными длинными кривыми мечами и мушкетами с фитильным замком. Ниже дворца располагались дома богатых.