Дионис преследуемый

Смертные будут тебе заколать по весне гекатомбы,

Оргии править, моля разрешения древней обиды Предков законопреступных; и, сильный, их же восхощешь, Ты разрешишь от трудов и от ярости вечного жала.

Здесь уже человечество не различается от титанов, из пепла коих оно возникло. Дионисовым богопочитанием оно отмаливает первородный свой грех. Оргии Диониса душеспасительны; ибо души нуждаются в спасении. О всеобщем и окончательном искуплении в данном тексте умалчивается; но спасение отдельных душ рассматривается как путь к нему: титанический грех — общий вселенский грех, и отдельные усилия преодолеть его имеют также вселенское значение. Один титанизм во всех, и один во всех Дионис. Страдающий бог есть бог спасенный, ибо воскресающий,— и потому спаситель проникнутых им душ. Там, где он почитался под именем Аттиса, жрец возглашал на страстных службах, оплакивавших умершего бога:

Дерзайте, мисты господа спасенного!

Нам из трудов страстных взойдет спасение.

Слова орфической молитвы об освобождении, „предков законопреступных (lysis progonon athemiston)“ относятся несомненно к титанам; „вечное жало (apeiron oistros)“ — непрерывно продолжающееся богоборческое неистовство, разрывающее святую гармонию божественного всеединства, не закончившееся брожение, порожденное древнею закваской богоубийственного титанического безумия и составляющее принцип мирового страдания, „трудов тяжких (chalepon ponon)“,— одним словом,

первородный грех. Титаны — „многострадальных людей начало и первоисточник»¹⁵.

Одни источники называют Орфея учеником Лина или Мусея (Климент Александрийский), другие (Суда) — видят Мусея его учеником. Мусей, сын Селены и иерофанта Евмолпа, которому приписывают изобретение посвящения в Элевсинские мистерии, как считается, первым создал «Теогонию» и «Сферу»; по словам Павсания, «из всего, что приписывают Мусею, ничто не принадлежит ему наверняка, кроме «Гимна к Деметре для Ликомидов». Он же утверждает, что Мусей получил от Борея в дар способность летать. В «Схолиях к Аполлонию Родосскому» упоминается книга Мусея под интригующим названием «Ти-таномахия», из чего мы можем сделать вывод о том, что Мусей был подлинным мудрецом, носителем знания о Началах. Фило-дем утверждает, что «в стихах, приписываемых Мусею, написано, что сначала были Тартар и Ночь и, в-третьих, Воздух (Аэр)». Лин, согласно Диогену Лаэртскому, был сыном Гермеса и Урании. Дионисий Скитобрахион сообщает, что он был первоизобретателем ритмов и мелодии у эллинов, а кроме того, «сочинил пеласгическими буквами деяния первого Диониса и прочие мифологические сказания и оставил о том записки». Осталось несколько фрагментов из сочинений Лина из поэмы «О природе космоса». Один из них представляется нам наиболее важным, ибо содержит знание о всеединстве:

Так, через распрю управляется все всегда,

Из Всего — все [вещи], и из всех [вещей] — Все,

Все [вещи] — одно, каждая — часть Целого, все в одном:

Ибо все эти-вот [вещи] возникли из некогда единого Целого,

А из всех [вещей] некогда, в предопределенное время, снова будет одно,

Вечно сущее одним и многим, причем [их] невозможно увидеть одновременно.

Много раз будет [повторяться] одно и то же, и никогда не наступит конец.

Жизнь сопряжена с мучительными страданиями и сонмом смертельных напастей.

Так бессмертная смерть осеняет все окрест.

Человек и все тленное умирают, а бытие Будет неуничтожимым и сущим всегда, поскольку оно таково. Оно будет изменяться [лишь] всевозможными кажущимися обличиями и очертаниями формы,

Скрываясь от взора всех смертных¹⁶.

Лин, подобно Гесиоду, мыслил начало как Хаос. О его смерти мы имеем довольно обескураживающую информацию, переданную Диогеном Лаэртским. По его словам, Лин умер на Евбее от стрелы Аполлона.

Предфилософия. «Семь мудрецов»

Далее пролегает черта, за которой мистериальное знание о первоистоках бытия стало недостижимым; конец VII в. — начало VI в. до н. э. ознаменованы гегемонией Аполлонического Логоса, первой манифестацией которого стал «сонм» легендарных «семи мудрецов», начертавших на новых скрижалях философии свои гномы (по Аристотелю, «высказывания общего характера»). Платон в диалоге «Протагор» называет следующие имена:

Фалес Милетский Питтак Митиленский Биант Приенский Солон Афинский Клеобул Линдский Мисон Хенейский Хилон Спартанский

Диоген Лаэртский приводит те же имена, но вместо Мисона называет Периандра, кроме того, к приведенному списку он добавляет Анахарсиса Скифского, Мисона Хенейского (которого мы находим в списке Платона), Ферекида Сиросского, Эпимени-

да Критского, и даже тирана Писистрата. Нет никаких оснований видеть параллели между Семи греческими мудрецами и семи божественными индийскими риши, основателями семи главных брахманских родов, певцами священных ведийских гимнов. Если число последних всегда было постоянным, то относительно греческих мыслителей такого сказать нельзя, ибо число их в некоторых источниках доходит до 17.