Дипломатия греха

      -Подожди-подожди, -я отложил ручку в сторону и с укоризной взглянул на Разумовского. - Андрей, я тоже... не знаю, как тебе сказать. Но есть такая штука, как совесть. Чтоб тебе было понятней - это то, чего у тебя нет. Так вот, я уже объяснял тебе, что...

      -Ты послушай, - иерей вместе со стулом придвинулся ближе и, невинно глядя мне в глаза, сообщил: - Дело-то совсем простое... Простенькое... Тебе и делать-то ничего не придется. Ну, может, только совсем чуть-чуть. Давай я тебе сейчас все по порядку расскажу. И ты сам поймешь, что поймать и изобличить этого убийцу не так уж и сложно...

      -Что?!..

      -Э-э... Может быть, я не с того начал или неправильно сказал... Сейчас исправлюсь. Ты только подожди, не психуй, сейчас я все расскажу. Пришла ко мне одна прихожанка. Милая, добрая женщина, но случилась у нее беда. А дело было так...

2. Где твой чёрный пистолет?

Боже! Спаси Ты от мрака

душу проснувшуюся и ужаснувшуюся

мрака и зла, и неправды людей!

Вставших на глас Твой услыши мольбу!

И цепенеющую, в лени коснеющую

жизнь разбуди на святую борьбу!

            Я. Полонский

      Снег падал на город третий день. Ни дворники, ни рычащие от напряжения на улицах города снегоуборочные машины не могли справиться с ним. Лунный свет чуть посеребрил непорочную белизну небесного пуха, и город казался драгоценным камнем, заточенным в серебряную оправу.

      Я сидел за столом в своем кабинете и уныло смотрел на кружащиеся за окном серебряные звездочки. На душе было прескверно. Иногда на меня наваливалось ощущение одиночества. Увы, сколько ни бравируй независимостью и возможностью распоряжаться жизнью по своему усмотрению, долгими зимними вечерами скука и пустота подкарауливают тебя, напоминая, что в холодной тишине квартиры тебя никто не ждет, не обрадуется тебе и даже не заворчит на твое опоздание. Поэтому я не люблю зиму. Даже ностальгическая и мудрая осень не угнетает меня так, как бесшумный снег, кружащийся в желтом свете петербургских фонарей.

      Я вздохнул и вытащил из пачки сигарету. Долго смотрел на пляшущее пламя зажигалки, прежде чем закурил.

      Тихо скрипнула дверь кабинета.

      - Заявления от граждан принимает уполномоченный Самохин, кабинет номер три, - сообщил, я не оборачиваясь.

      - Хандришь? - полуспросил, полуутвердил Разумовский, входя.  - Вечер, снег, тишина, одиночество... Жениться тебе надо. 

      -На ком? -  горько спросил я, не отрываясь от окна. ­ Они же сбегают от меня через месяц. Кому нужен муж, который за неделю дома не больше двадцати часов проводит? Да и те, как на иголках, в постоянном ожидании вызова...Покажи мне оперативника, проработавшего свыше трех лет и выглядящего на свои годы? Покажи мне оперативника, проработавшего свыше пяти лет и имеющего счастливую и любящую семью? Кому я такой нужен?

      - Мне, - нескромно утешил меня иерей. - У меня к тебе дело.

      -Заявления от граждан принимает уполномоченный Самохин, кабинет номер три, -тем же тоном повторил я. - Это было сказано специально для тебя. Я разглядел твой

силуэт в отражении оконного стекла, как только ты вошел.

      -Заканчивай, Иваныч. Сколько тебя знаю, ты все время ворчишь и все время помогаешь. Давай опустим препирания и перейдем сразу к делу, а?.

      - Железный ты, что ли? Не видишь: у меня хандра. Ост­рая. Диагноз: “острохандрит” ... Почему мне никто не помогает? Почему я должен помогать, а мне...

      - “Спасение утопающих - дело рук самих утопающих”, ­похвалился знанием Ильфа и Петрова Разумовский.

      Я на мгновение ожил и поднял голову, но он тут, же добавил:

      -Но это относится только к “хандрящим” оперативникам... И все же не верю, чтоб ты, молодой, здоровый парень, не мог найти себе девчонку по душе.

      - Где?

      - М-да... Хандра, отягощенная цинизмом...

      - Не будем о грустном. Что занесло тебя в наши края? Вновь откопал какое-нибудь совершенно пакостное и незаконное дельце? Еще не было случая, чтобы ты принес мне

сообщение о каком-нибудь милом, типичном корыстном убийстве или заурядной, обыденной краже... Я уже забыл, как ведется нормальное, классическое следствие с обычными понятыми, задержаниями и уликами...

      - На этот раз у меня как раз есть и кража, и убийство.

      - Замечательное начало.

      - Один из моих прихожан, очень приличный старик, регулярно посещающий церковь, обратился ко мне с просьбой...

      - Подожди минутку. А позволь тебя спросить: почему все они обращаются с просьбами подобного рода именно к тебе?