Дипломатия греха

      - Что и где совершил, когда и с кем. Выдать украденное, если такое осталось. Подробно описать преступление, склонить сообщников к признанию. Я же, в свою очередь, офи­циально оформлю все сказанное и выданное тобой.

      -И все же... Может, найдете другой выход?

      - Пока, -кивнул я и вновь попытался вылезти из машины.

      -Вспомнил! истерично заорал взведенный Сухорощен­ко. -Год назад мы со Стасом... Со Станиславом Катышевым мужика у ларьков “опустили”. У него в дипломате документы банковские были, он наверняка заявление подавал.

ему голову дубинкой проломил... Это здесь, неподалеку было...

       -К-хм... Ну, предположим. Еще?

       - Сейчас, сейчас, -он судорожно вспоминал,- На Мос­ковском вокзале “челноков” опустили. Я, Серега и Корочкин. Телефоны импортные, часы и все такое... Мно­го товару было, должны они “заяву кинуть”.

      - Дальше, торопил я.

      -Ага... Так.. Сейчас, -он немного успокоился и даже облегченно закурил, откинувшись на сиденье.- Значит, так дипломат и часы того мужика до сих пор у Стаса. Товар, что у -”челноков” отобрали, мы по ларькам раскидали. Они наши знакомые, должны помнить. Еще... Два месяца назад маши­ну частника тормознули. Его самого из тачки выкинули и полночи по городу катались, телок снимали... Мы поддавшие были, на своих машинах не поехали. Машину потом у метро “Ветеранов” бросили. Что еще?.. Долгу мужика вышибали за проценты. Поначалу все хорошо шло, а потом он заартачился, ну, мы его с женой у подъезда подловили и избили... Малость перестарались: жене его руку сломали, а ему пару зубов выбили, тоже заявка была. Это те дела, на кото­рые должны быть заявления... Кое-что еще есть, но там на­счет заявления я не знаю...

      -Проверим. Вот слушаю я тебя, парень, и поражаюсь... Взрослый мужик, с крупной группировкой работаешь, а ве­дешь себя, как мелкий гопник - “гоп-стоп”, мордобитие, -”хулиганка”...

      -Так почти все этим живут... Я имею в виду, все из на­ших. Кушать-то надо. Группировки группировками, так де­нег там за то, что состоишь, не платят. Редко когда тему хорошую подкинут, чаще, что сам найдешь, тем и живешь... Так что, договорились?

      - Постараюсь для тебя что-нибудь сделать. Сесть сейчас сложно. Следователи и суды предпочитают отпускать под подписку при малейшей возможности. Чтоб в Кресты по­пасть, большой блат нужен...

      -Но вы мне обещали!

      - Нет, я не отказываюсь. Я, конечно, сделаю все, что в мо­их силах... Но сейчас это так сложно, набивал я цену. ­Мне придется поднимать все свои связи, проявить недюжинный талант и очень постараться для того, чтобы ты попал куда нужно...

      -Что я должен сделать?

      -Меня по-прежнему интересует Копылов.

      -Нет! он даже отшатнулся. Про него я ничего не подпишу. Я еще жить хочу! Я и без того на ниточке вишу, а это для меня точно концом будет.

      -Зачем что-то подписывать? -удивился я.- Фиксиро­вать мы это не будем. Меня удовлетворит даже направление поиска. Но подтвержденное доказательствами.

      -Попросту говоря, наводка... Но такие люди, как он, “хвостов” не оставляют. Он только отдает распоряжения, плани­рует, договаривается. Я всего лишь мелкая сошка, откуда мне про него знать? На него компромат ни милиция, ни Комитет “накопать” не могут, куда мне-то соваться? Если он что-то и делает лично, то с людьми совсем другого уровня, нежели я. С квартирой я пытался всего лишь подсуетиться. Досуетился...

      -Как сложно попасть на зону, напомнил я. Следо­ватели, прокуратура, суды, адвокаты все вытаскивают подозреваемых оттуда. И захочешь не попадешь. Опера, участковые да спецслужбы вот и все способные помочь желающим отдохнуть от мирской суеты. Ито только те, у ко­го есть опыт, связи и желание. А у меня пока не возникло желания помогать тебе.

      -Желания! -горько передразнил он. -Вам за это день­ги платят!

      -Ничего себе! -опешил я. А я не хочу тебя ни сажать, ни даже привлекать. Это вообще не моя территория, отдел на другом конце города!

      - Обязаны! Я к вам пришел, повинную принес, вы обязаны ее принять, а уж потом переправить по месту происшествия. Я тоже законы знаю. Вам же чем больше раскрытий, тем лучше. Вам что, своей работой западло заниматься?!

      -А я -говнюк! Я не хочу тебя задерживать. Иди в свое отделение и там раскалывайся. Там уже люди Копылова сидят. Меня к ним подсадить могут, у них в отделе всего две камеры. Я там разок по пьян­ке сидел. Не-е, лучше к вам, вы про меня и так все знаете.

       - А я не хочу!

       -Обязаны!

       - Не хочу! Не хочу, и все! И перестань со мной препи­раться! Либо рассказывай про Копылова, либо иди-ка ты... на свободу.

       -Клянусь, не знаю я про него ничего... Только слухи, и то “вполуха”, опасно про таких людей знать слишком много, себе дороже.

       -Ну, давай хоть слухи, -сдался я.

       Сухорощенко обрадовался и заторопился, энергично жестикулируя, путая слова и перескакивая с конца рассказа на начало, а затем в середину.

       -Подожди, подожди, -поморщился я, -я ничего не понимаю... Какие депутаты? Какая политика? Он что, собрался баллотироваться в депутаты?