Дипломатия греха

      -А что с тобой? Тебя там за сотрудника спецслужб почитают, вот и живи себе спокойненько. Тем более что теперь Копылов будет думать, что кассета у пас... Слу-у-ушаЙ...

      Округлившимися глазами он посмотрел на меня. Одно­временно мне в голову пришла та же мысль. Некоторое вре­мя мы, молча, смотрели друг на друга, затем я безнадежно махнул рукой и поднялся со стула:

      -Пропадай моя телега!.. Ничего другого не остается! Попробуем! Разумовский вынул бесполезную теперь кассету из ячей­ки магнитофона, повертел ее в руках, словно увидел впервые, сунул в многочисленные складки рясы и весело подмигнул мне...

*  *  *

      -Михаил Семенович? -уточнил я в телефонную трубку. -Как хорошо, что вы уже подключили телефон. Как ремонт квартиры? Закончили?

       -Кто это? -спросил Копылов.

       - Я заходил к вам недавно. По поводу одной старушки.  У нас еще были разногласия с вашим... э-э-э... дворецким.

       - Что вам еще нужно? По-моему, все, что вы хотели сказать, уже сказали.

       -Не все. У меня подготовлена новая речь, куда красочнее недавнего пролога. У меня в руках сейчас находится кассета, которая вас интересует. Алло?. Куда вы пропали?

       -Я вас слушаю, -отозвался Копылов после продолжи­тельного молчания. - И что вы хотите от меня?. Впрочем, это не телефонный разговор. Почему бы вам не прийти ко мне в гости? Если не ошибаюсь, вам у меня нравилось, а не виделись мы давно... Скажем, часика в три?.

       -Я тоже по вам соскучился, -улыбнулся я. -В три буду у вас. Чаем напоите?

       - Обязательно.

       - Просто исполнение желаний. С детства мечтал о свет­ском рауте с чаепитием, интеллигентном собеседнике и вышколенном дворецком... Ведь чай будет подавать дворецкий?

       -А вы злопамятны, -хохотнул в трубку Копылов. Будет.

       -Тогда до трех, -простился я И повесил трубку.

       -Крепкие у мужика нервы, -обернулся я к Разумовско­му. -В считанные секунды оправился от удара.

       - При его деятельности слабых нервов вообще быть не может, - резким ударом он переломил кассету о колено и выбросил в мусорную корзину. -До трех времени немно­го, пора выезжать, опаздывать на званый прием -правила

плохого тона.

       - Мы не только не опоздали, но и прибыли на пять минут раньше установленного срока. Когда мы только подходили к знакомой железной двери, она приветливо распахнулась перед нами.

       -Проходите, пожалуйста, -вежливо пригласил “дворецкий”-. Его лицо было сведено судорогой, которая должна была означать радость и радушие. -Вас ждут.

       Ремонт в квартире действительно был уже закончен. Удив­ляли не столько сроки, в которые он был произведен, сколь­ко качество, необычайно высокое для такого сжатого отрез­ка времени. Я снова вспомнил нищенскую обстановку обычных квартир и вздохнул.

В просторном кабинете, уставленном аппаратурой и кожаной мебелью, нас встретил Копылов. На лице его сияла гостеприимная улыбка, которая тут же сползла, едва он увидел входящего Разумовского. Было видно, что он  пытается вспомнить, где он видел это уже знакомое лицо. Потом вспомнил, и укоризненно покачал головой:

       -А я-то гадал, как мне умудрились ,”жучки” поставить? Едва своих подозревать не начал.., Итак, я прошу вас рас­полагаться поудобнее, и все мое внимание в вашем распо­ряжении. Насколько я понимаю, передо мной офицеры ФСБ?

       -Отнюдь нет, -признался я. Нас можно назвать пред­ставителями той обиженной стороны, про которую я говорил вам в нашем первом разговоре.

       - Понимаю, понимаю, -закивал Копылов. -Ноне беспо­койтесь, нас никто и не слышит. Записывать что-либо не в моих интересах, особенно учитывая цель вашего визита. Что же хотят офице... представители обиженной стороны в обмен на возвращение кассеты?

       -Возвратить мы ее не можем, удрученно сообщил я.- Она останется у нас. Но не отчаивайтесь, даю вам слово, что ее никто и никогда не увидит.

       - Что я должен сделать? Только поймите меня правильно: в силу понятных вам причин я не смогу активно... сотрудничать с вами... Может быть, разовая информация? Или хотя бы наиболее значимая? Мне не хотелось бы подписывать какие-либо бумаги. Вы знаете: сегодня они секретные, а завтра... Но уверяю вас, мне можно верить, я...

       -Но ни контакт, ни тем более активное с вами меня не интересует. Мы представляем сторону...

       Копылов нахмурился и резко поднялся из-за стола:

       -При всем уважении к вам и прекрасно осознавая, что в этой игре я -проигравшая сторона, я не намерен выносить ваших оскорблений. Я -крупная фигура, и вы заинтересованы в контакте со мной. У меня есть достоинство,

и я вполне могу отказаться от контакта именно с вами, и вашему начальству придется присылать других офицеров. Да, я пойду на это, если вы не прекратите свои издеватель­ства!

       - Оскорбления?! опешил я. -Издевательства?!

       - Да, именно так Вы опять, как и в первый раз, издевае­тесь надо мной. Яне идиот и прекрасно все понимаю! ,”Пред­ставители обиженной стороны”:”!.. Вы вычислили мое максимально слабое место, для этого требуется долгое и кропотливое наблюдение с применением самой передовой техники. Ни МВД, ни тем более, “частные лица” на это не способны! А как профессионально вы воткнули мне “жучки”?! А захват моих людей