Дипломатия и дипломаты. Из истории международных отношений стран Запада и России

На наш взгляд, заслуживает внимание точка зрения Иоффе, который в одном из писем Ленину, датированном октябрем 1922 г., писал о «неуверенном и колеблющемся характере нашей дипломатии, который уже принес нам много вреда» и «который оказывает свое влияние до сих пор»[475]. Очевидно, что эти колебания в полной мере проявились на Генуэзской конференции, где по вопросу восстановления нормальных отношений с бывшими союзниками России соперничали три точки зрения как советских, так и западных, включая британских, политиков. Первая состояла в принципиальной невозможности нормализации в связи со стремлением большей части кремлевского руководства ревизовать Версальский порядок в Европе, добившись аннулирования всех долгов[476]. Вторая заключалась во временном, тактическом урегулировании общеевропейского кризиса в ожидании нового военного столкновения, которое, по мнению Ленина, должно было произойти в течение ближайших двадцати лет[477]. Наконец, третья подразумевала возвращение России в систему международных отношений, созданную на конференциях в Париже и Вашингтоне. Именно с этих позиций, хотя и по разным причинам, выступали Чичерин и Красин в Москве, а Ллойд Джордж и его сторонники – в Лондоне.

Вместе с тем трудно согласиться с утверждением некоторых авторов, что отказ американцев участвовать в конференции значительно уменьшил для Москвы ее ценность и снизил готовность пойти на уступки Западу[478]. Проведенное исследование доказывает, что с учетом целей политического руководства Советской России и Великобритании, а также доминирующих настроений британской общественности, шансов на успех двадцатой по счету с момента окончания Первой мировой войны и «крупнейшей со времени крестовых походов», как назвала ее «Манчестер Гардиан»[479], конференции скорее всего не было изначально, а ее неудачу, как уже говорилось выше, нетрудно было прогнозировать еще до открытия, хотя Черчилль и Кёрзон до последнего дня работы форума опасались заключения сделки между Ллойд Джорджем и Чичериным[480].

Именно это фундаментальное противоречие, а не плохая подготовка, неумелое проведение, разногласия среди союзников по Антанте или подписание сепаратного договора в Рапалло обусловило фиаско Лондона на первом общеевропейском форуме с участием большевистских дипломатов. Таким образом, способность Британской империи осуществлять в одиночку глобальное и, конечно же, европейское лидерство было по сути впервые поставлено под сомнение.

С другой стороны, уместно привести оценку провала интересующей нас конференции, сделанную самим Чичериным в письме наркому по делам национальностей И.В. Сталину 8 августа 1922 г. из Берлина, где глава НКИД находился на лечении. Выражая уверенность в том, что советская сторона упустила шанс достичь в Генуе компромисса с другими государствами, особенно Соединенным Королевством, поскольку «политикой Ллойд Джорджа было стремление к соглашению с нами, в котором он усмотрел бы личный триумф», а «в Генуе он шел настолько далеко, насколько вообще максимально позволяло Сити…», Чичерин резюмировал: «Мой вывод – вместо примитивных методов нужны модернизированные, вместо 1919 нужен 1922 год, нужно отказаться от самоизоляции в других странах, от пассивности в информационном деле и от разброда разных ведомств, нужна, одним словом, модернизированная всесторонняя политика»[481].

Вполне понятно, что с точки зрения тогдашнего главы советской дипломатии, указанный политический курс мог проводиться только в условиях тесного взаимодействия Москвы с ведущими мировыми державами, как это продемонстрировали события 1930-х гг.

Глава 8 Г.Я. Сокольников (1888–1939): гражданин, политик и дипломат

А.С. Соколов

Григорий Яковлевич Сокольников – известный советский государственный и партийный деятель. С его именем связана разработка и осуществление финансовой политики нэпа, проведение денежной реформы 1922–1924 гг., стабилизировавший рубль. Тем не менее, он был также талантливым дипломатом, отстаивал интересы России на международных форумах в Генуе, Гааге, Женеве. Находясь на руководящих постах в различных хозяйственных ведомствах (Наркомат финансов, Госплан, Нефтесиндикат) он принимал участие в обсуждении важных внешнеполитических вопросов на заседаниях Политбюро, Пленумов ЦК, партийных съездах и конференциях. С 1929 по 1932 гг. Сокольников был полпредом в Великобритании. Ему был доверен важный и ответственный пост т. к. Великобритания являлась одним из сложных партнеров СССР. С 1932 по 1934 гг. Сокольников являлся заместителем наркома иностранных дел. Его соратниками были известные советские дипломаты: Чичерин, Литвинов, Красин, Крестинский, Карахан. Деятельность Сокольникова во внешнеэкономическом и дипломатическом направлении сыграла большую роль в решении проблем экономического взаимодействия и налаживания отношений СССР с европейскими государствами и странами Востока.