Дипломатия и разведка. «Афганское досье», 1939–1945 гг.

И только 22 февраля 1944 г., когда новый советский посол И. Н. Бакулин посетил правительственную резиденцию династии Надиров, в адрес СССР прозвучали благодарственные слова премьер-министра Афганистана М. Хашим-хана (1929–1946): «Когда немцы достигли Кавказа и рвались дальше, перед нами встала реальная угроза приближения немецких войск к нашим границам. Мы исходили из того, что наша страна сама по себе мало могла интересовать немцев. Если бы немцы ходом событий оказались у наших границ, наша страна привлекла бы их тем, что она является мостом и единственно удобным путем к Индии. Я не думаю, что немцы, очутившись у наших границ, оставили бы мысль о захвате Индии. В этом случае нашу страну ничего не могло бы спасти от немецкого сапога, который бы стал топтать нашу землю… Мы рассматривали бы захват нашей страны чужеземной силой как национальное бедствие. Поэтому наши сердца переполнены горячей благодарности Советскому Союзу, избавившему нашу страну от неизбежных бедствий в случае успеха немецкого оружия на советско-германском фронте»[228].

По взаимному признанию первое знакомство официальных лиц СССР и Афганистана состоялось и прошло в теплой и дружественной обстановке. Однако отмечу, что это протокольное мероприятие состоялось уже после побед Красной армии под Сталинградом и на Курской дуге, когда стратегическая инициатива в ходе военных операций целиком и полностью перешла в руки советского командования.

Радушие афганского премьера, как говорится, не знало границ. 23 февраля 1944 г. в советском посольстве в Кабуле состоялся прием по случаю очередной годовщины со дня создания Красной армии. Глава афганского правительства за два часа до начала мероприятия прибыл в дипмиссию СССР и еще раз выразил свое восхищение героической борьбой советского народа с немецко-фашистскими захватчиками. В разговоре с советским послом М. Хашим-хан вновь подчеркнул, что Красная армия спасла Афганистан от страшной и разрушительной войны[229].

Здесь следует напомнить, что весь 1943 г. в разгар сражений на советско-германском фронте М. Хашим-хан и его родной брат Шах Махмуд-хан, занимавший пост военного министра в правительстве Афганистана, старались обходить стороной советское посольство, а их отсутствие на официальных приемах в дипмиссии СССР протокольный отдел МИД Афганистана традиционно мотивировал нездоровьем М. Хашим-хана и отсутствием министра обороны Шах Махмуд-хана в Кабуле[230].

Однако первые лица Королевства Афганистан исправно посещали мероприятия дипмиссий стран Оси. В телеграмме совпосольства в Центр от 2 мая 1943 г. сообщалось, что «в посольстве Японии в Кабуле 27 апреля 1943 года был устроен прием по случаю Дня рождения императора Японии. Афганская сторона на приеме была представлена премьер-министром Афганистана М. Хашим-ханом и военным министром Шах Махмуд-ханом во главе группы министров, генералов и других высокопоставленных лиц».

Интерес представляет еще одна телеграмма совпосольства в Кабуле, направленная в НКИД СССР 6 мая 1943 г. В этом послании приводилось краткое содержание заметки, опубликованной на страницах афганского официоза — газеты «Ислах»: «В афганской столице по случаю народного праздника Германии 1 мая состоялся прием. Вечером на приеме присутствовали афганский премьер-министр М. Хашим-хан, военный министр Шах Махмуд-хан, а также другие министры и высший комсостав афганской армии. В этот же вечер глава военного ведомства Афганистана успел также побывать и на киносеансе, организованном англичанами в британской миссии»[231].

Эти «дипломатические маневры» афганской верхушки внимательно отслеживались в дипмисссии СССР и получали свою оценку. Совпосол К. А. Михайлов докладывал руководству НКИД СССР весной 1943 г.: «В своем подавляющем большинстве афганское правительство до сих пор считает необходимым продолжать политику „нейтралитета“ и выжидания, считая, что гитлеровская Германия еще сильна, хотя и ослаблена, что летом текущего года [1943 г. — Прим. Ю. Б.] немцы, возможно, сделав последнюю попытку, смогут добиться решающих успехов в войне»[232].