Дипломатия и разведка. «Афганское досье», 1939–1945 гг.

Следует также отметить, что весной 1945 г. А. Даллес оказался замешан в так называемом Бернском инциденте, связанном с контактами УСС теперь уже непосредственно с нацистами, а не с бизнес-элитой Третьего рейха. Эта история многим хорошо известна по популярному в советском прошлом телесериалу «Семнадцать мгновений весны». Однако мало кто знает, что идея секретных переговоров союзников с представителями фашистской Германии принадлежала премьер-министру Великобритании У. Черчиллю. Напомню, что И. В. Сталин в своем послании президенту США Ф. Рузвельту от 3 апреля 1945 г. прямо указал, что британская сторона о встречах американцев с нацистами продолжает хранить молчание, хотя известно, что инициатива во всей этой истории с переговорами в Берне принадлежит англичанам[275].

Двурушничество западных союзников по отношению к СССР проявилось и при разработке плана открытия второго фронта в Европе. Советское руководство по линии разведки было информировано, что еще в августе 1943 г. англо-американское командование подготовило два варианта подобного рода спецопераций. Первый вариант под кодовым названием «Рэнкин» известен ныне прежде всего специалистам, а в публикациях на Западе, рассчитанных на массового читателя, об этом плане предпочитают умалчивать или сообщают о нем скороговоркой. По этому плану в случае резкого ослабления сопротивления вермахта войскам Красной армии, падения морального духа немецких войск и угрозы захвата Германии советскими войсками англо-американцы должны были немедленно начать боевые действия в Европе (подчеркнуто мной. — Прим. Ю. Б.). План «Рэнкин» предусматривал создание американо-британских сил быстрого реагирования, которые должны были предотвратить продвижение войск Красной армии в западном направлении. В одном из разделов плана «Рэнкин» американским войскам предписывалось захватить германскую территорию так быстро, насколько это позволяли делать технические возможности средств переброски войск. Союзники планировали оказаться в Берлине раньше передовых частей Красной армии[276].

Второй вариант открытия Западного фронта под кодовым названием «Оверлорд» ныне широко известен. Этот план военных операций, связанных с высадкой союзников на севере Франции, с подробными комментариями излагается чуть ли не в каждом учебнике по истории ХХ в. Оценивая ход событий в Европе на завершающем этапе Великой Отечественной войны, руководитель советской внешней разведки (1939–1946) П. М. Фитин в своих воспоминаниях по этому поводу писал: «Мы располагали данными о том, что союзники не открывали второй фронт не по военным, а по политическим причинам. Они рассчитывали на ослабление Советского Союза. И, как известно, войска США и Англии высадились в Нормандии лишь в начале июня 1944 г., когда судьба фашистской Германии фактически была предрешена в результате мощного наступления войск Красной Армии»[277]. С позиций сегодняшнего дня очевидно, что второй фронт был нужен больше самим союзникам, чтобы удержать под своим влиянием страны Европы.

Все эти перемены изменили характер межсоюзнических отношений в составе антигитлеровской коалиции. «По мере приближения конца войны, — отмечают российские исследователи В. О. Печатнов и И. Э. Магадеев, — ослабевало общее начало, сплачивавшее антигитлеровскую коалицию, а с ним — и взаимная нужда друг в друге, заставлявшая считаться с интересами и озабоченностями союзника. На передний план выходили прежде скрытые или приглушенные противоречия идеологического, геополитического и даже социокультурного порядка, связанные с приближавшимся послевоенным урегулированием и различным пониманием путей обеспечения своей безопасности»[278]. Эти «приметы времени» проявились во всех сферах советско-британского сотрудничества и в первую очередь по линии разведки.

21 октября 1943 г. в Москве состоялась встреча руководителя советской внешней разведки П. М. Фитина с генералом Д. А. Хиллом, официально аккредитованным в советской столице в качестве главы британской секции связи в СССР. Но заинтересованного разговора о сотрудничестве спецслужб союзных держав так и не получилось. П. М. Фитин проинформировал об итогах этой встречи наркома госбезопасности СССР В. Н. Меркулова, особо отметив в своем донесении, что Хилл «не дал ни обещаний, ни предложений, которые могли быть расценены как желание англичан улучшить наше сотрудничество. Их отношение к вопросу сотрудничества с нами как в принципе, так и в поведении к нашей агентуре надо рассматривать как грубую английскую тактику, преследующую свои цели»[279].