Дипломная работа

– Гхм! – мотанул головой молодой человек, забросив багаж в повозку, – Прям так сильно опасно?

– Опасно? – Никифор Ильич даже не остановился, – Да не особо. Так… пошаливают.

Напоив лошадей и угостив каждую какими-то фруктами из мешка, он махнул рукой перевесившемуся с крыши сыну и тронул вожжи.

– Поглядывай взад, – озабоченно велел Лукин, поставив винтовку между ног и положив на колени укороченный дробовик.

– Здесь везде так?

– Чавось? А… нет, – отмахнулся крестьянин, – Полустанок, вишь, с ентой… с перспективой строили! Тока перспектива – енто потом, а покамест неудобно. К самой станции особо не подберёсси, а в окрестностях бывает, што и пошаливают. Народишку бы подсобрать, да вычистить сволоту всякую, ну и где надобно – засыпать, а где и, значица, наоборот!

Начался бесконечный монолог без конца и края, в котором спелись воедино его, мужика, планы на будущее, жалобы на жару, рассказы о помершей от холеры жене и извечные байки старожила, скармливаемые новичку. Студент не сразу уловил тот момент, когда монолог начал перерываться вопросами, притом на первый взгляд наивными и несвязанными, а на второй…

… Ксандров восхитился, услышав знакомые нотки допроса-беседы, только пожалуй, у мужика выходило как бы не профессиональней, чем у полицейских! Хотя, чорт возьми, и мужички-то здесь не простые!

Дорога с вырубленной по обочинам растительностью, тянулась меж тем своим чередом, и мерное покачивание повозки изрядно убаюкивало не выспавшегося студента. Зевая, он слушал Лукина, отвечая не всегда впопад, да без особо толка протирая то и дело глаза, вглядывался в колышущееся на ветру зелёное море.

Там что-то постоянно пищало, трещало, ело друг дружку, привлекало самочек и активно размножалось. Иногда на дорогу выбегал то какой-то зверёк, то выползала змея неизвестной степени ядовитости.

Понимая всю важность порученного задания, Ксандров таращил глаза, но решительно не понимал, на что же нужно обращать особое внимание! Да и переизбыток экзотики, по правде говоря, изрядно перегрузил мозг, отчего студент чувствовал себя не живым человеком, а отважным героем, сошедших с книжных страниц. Если бы не зудящее от пота тело, то пожалуй, он окончательно погрузился в состояние транса.

– Ах ты ж еб же ж твою мать! – без перехода взревел Никифор Ильич, стеганув лошадей вожжами и пригнувшись, – Н-но, милаи!

Ксандров распластался по дну повозки, вцепившись в пулемёт до боли в руках, и…

… он всё-таки успел нажать на спусковой крючок. Чернокожий, прыгающий в повозку с винтовкой наперевес, получил в грудь с полдюжины пуль, вывалившись на дорогу окровавленным кулем. Впереди гулко ахнул дробовик, и тут же – ещё…

… и кто-то невидимый заорал страшно и надрывно на незнакомом языке, а возчик стрелял, экономя патроны. Резко затормозила повозка, и Владимир упал на спину, больно ушибив локти, но так и не выпустив оружие.

В борт ударило, и в десятке сантиметров перед глазами показался наконечник копья. Развернувшись, студент привстал на миг на колено, и представив примерно, где мог находиться нападавший, полоснул через тент короткой очередью сверху вниз.

Выстрел! Ещё выстрел! Пули кафров дырявили тент, и Ксандров, сменив опустевшую обойму, выпрыгнул из остановившейся повозки, и завалившись набок, полоснул длинной очередью по набегавшим чернокожим.

Миг… и кафры развернулись обратно, скрывшись в джунглях, как и не было.

– … ну и всё… – как сквозь вату, донёсся до него спокойный голос возчика, – кажись, отбились!

* * *

Зевнув тягуче, Жуков подвинул себе папку и начал развязывать шёлковые тесёмки, но зевота снова разодрала рот, аж до слёз!

– Мать моя женщина! – буркнул раздражённо Сергей Александрович, и снова зевнул, – Да што ты будешь делать!

Встав, он потянулся и схватился за поясницу, где разом стрельнуло, хрустнуло и кольнуло, от чего настроение ушло в глубокий минус. Размявшись осторожно и протерев слипающиеся глаза, шериф Дурбана, кривясь, поглядел на спиртовку, стоящую в кабинете на широком подоконнике. От кофе и табака едко горчит во рту, а сердце бухает глухо, но мозги, хотя и со скрипом, начинают работать.

– Так и помру на работе, – мрачно посулил он сам себе, подхватывая кофемолку и высыпая в неё добрую горсть «Робусты».

– Да и хуй с ним, – столь же мрачно подытожил Жуков, высыпая кофе в турку, – хоть с пользой помру, и то утешение.

Зная не понаслышке работу контрабандиста и подпольщика ещё по Одессе, он творчески переработал полицейскую систему Российской Империи, позаимствовал полезные идеи у Франции и Германии, и бросил в котёл с булькающим на огне варевом добрую жменю собственных идей и понимания должного. Получается…

… а ведь и получается, чорт побери! Единственный затык в том, что система ещё не отлажена, и многое приходится регулировать в ручном режиме. Зная опасность выстраивания системы «под себя», Жуков сделал ставку не на личность начальства и тем паче исполнителей, а на прописанные законы и нормативные акты.