Дипломная работа

— Успешно! — перебил его Иванов Первый, — Успешно переняли культуру белых! Это никак не эволюция, а скорее мимикрия! Капля в море, если сравнивать с аморфной массой кафров, коллективное бессознательное которых пребывает даже не в каменном веке, а пожалуй, на уровне инфузорий!

— Надорвёмся! — поддержал его Марков.

— В настоящее время чернокожие не могут конкурировать с европейцами в естественных условиях, — проговорил Калинин, упрямо наклонив голову.

— Заметьте, это сказали вы! — выкрикнул Марков.

— А я поддерживаю Михаила Ивановича, — пошептавшись с лидером партии, встал Давид Абидор, заместитель "Фабианской[i] партии". Калинин приподнял было удивлённо брови при виде столь неожиданной поддержки, но почти тут же его удивление было развеяно.

— Мы поддерживаем, — встал Илья Решетников, возглавляющий фабианцев, и заложив большие пальцы за отворот пиджака, оглядел зал, — Постепенное, поступательное вовлечение кафров в орбиту европейской цивилизации снизит социальное напряжение и позволит консолидировать лучших из них в Русский Мир!

— Кафрский вопрос нужно решать немедля, а не откладывать его на десятилетия, как по сути предлагаете вы! — непримиримо рубанул Михаил Иванович.

— Для начала, — негромко сказал Дзержинский, и все замолкли, — предлагаю создать комиссию, которая рассмотрит вопрос в кратчайшие сроки, не затягивая. Нужно хотя бы вчерне понимать, о чём идёт речь, и куда нам двигаться дальше.

— Кто за? — спросил спикер, — Принято!

[i] Фабианский социализм — реакционное буржуазное течение в Англии, созданное для борьбы с научным социализмом. Фабианский социализм оформился в 1884 г. под названием «Фабианское общество», представители которого проповедовали возможность постепенного мирного врастания капитализма в социализм на основе «сотрудничества» буржуазии с пролетариатом.

Глава 8

— Улыбаемся… — с натугой пыхтит Владимир Алексеевич, подпирая плечом длинную вагу[i] и пытаясь подпихнуть её поглубже под тяжёлый валун. Санька понизу, подбивает опорное брёвнышко кувалдой, стараясь никого не зацепить и самому не поскользнуться на глинистой грязи, оставшейся после недавнего дождя.

-.. и машем, — сиплю я, вцепившись в свою жердину, и нависаю на ней всем своим невеликим весом. Строители, ведомые лучшими побуждениями и гигантоманией, подготовили нам Царь-валун многотонный. Перестарались… ф-фу… мать их ети!

— Давай… х-ха! — Коста вбивает вагу чуть поглубже в глину, и валун самую чуточку качнулся на краю котлована.

… вспышки…

… фотографируют нас, кажется, буквально все, у кого есть фотоаппарат, пусть даже и дрянненький. Съехались репортёры со всего Южно-Африканского Союза, любопытствующие и Бог весть, кто ещё.

Университет! Сотни вспышек, десятки художников с этюдниками и без. Событие!

— И р-раз… — командует Феликс, пружиня ногами и подпирая плечом длинную жердину.

— Навались, православные! — весело командует дядя Фима, подавая пример. Православные, давя смешки и щедро отсыпая ответные реплики, наваливаются…

… и валун, качнувшись, гулко падает на дно котлована. А следом, не удержавшись на стёсанном краю, я оскальзываюсь, и….

… извернувшись каким-то чудом, выхваченный вовремя руками дяди Гиляя, памятником самому себе седлаю краеугольный камень.

Вот эта фотография, со мной-памятником и смеющимися друзьями, и обошла все газеты. Удачные кадры.

Но это потом, а сейчас…

… Фира разбивает бутылку шампанского о валун, и закладка университета официально состоялась.

Вспышки, вспышки… ловлю себя на дурной ревности, но уж больна она хороша! Уезжал — девчоночка ещё, а приехал — барышня! Не взрослая ещё, далеко не… но уже сейчас вижу, что совсем не хуже Клео де Мерод![ii]

[i]Вага — длинный шест, рычаг для поднятия тяжестей.

[ii] Клео де Мерод — французская танцовщица, на рубеже веков признанная самой прекрасной женщиной Франции. Её можно назватьодной из первых профессиональных фотомоделей, и фотографии её были буквально повсюду — вплоть до почтовых марок и открытках.

Лучше, чорт побери!

— … господа, господа… не толкайтесь! Месье Мартен… пропустите человека!

К чести собравшихся, нет ссор и попыток как-то протолкнуться вперёд, "бремя белого человека" в Африке воспринимается совершенно иначе. География этих мест странным образом влияет на мозжечок, подкорку или иные части европейского мозга. Стоит распоследнему трущобному оборванцу ступить на красноватую землю Африки, как начинается преображение в гордого кабальеро времён Конкисты.

Многоголосица на десятке языков, включая английский и идиш, создаются сотни групповых фотографий перед краеугольным камнем первого в Африке университета[i]. Все, мало-мальски причастные и вовсе непричастные, но…

… если Луис Бота хочет попасть на первые полосы вместе с нами, то глупо отказывать президенту ЮАС в этом невинном желании. Все всё понимают, но формально вот так вот. Улыбаемся и машем!

Отношения между кантонами и собственно бурскими республиками непростые. Сразу после войны всколыхнулся африканерский национализм, желание обособиться и заморочки людей, привыкших считать всю Африку — своей.