Дипломная работа

— И шо тибе не нравится? — Герш приподнял бровь, а потом и вторую, потому как лицом он умеет не хуже, и надо это показать, — Тибе никто не гонит с кем-то из них в синагогу, а за профессиональный минет, скажу тибе, можно простить очень многое и чуточку даже больше! А если она умеет готовить правильный борсч и шить, то многие готовы закрыть глаза на её интересное прошлое. Тем более в Африке, где без белых женщин и рибу раком!

— Да я таки только за, когда они находят свой интерес, не влезая в мою пользу, — пожал плечами Лазарь, — но это шо теперь получается, Герш? Одесса уже не та, и сильно не та! В том го́де я мог зайти в любой бордель, и стоило мине сказать шалом, как в ответ я получал "шалом у-враха", а иногда и небольшую, но приятную скидку, даже если это просто бесплатный бокал шампанского с кокаином!

— А если встречала девушка из гоев, — продолжил Лазарь, распаляясь, — то она хотя бы понимала мою большую и красивую душу, а заодно чуточку идиша! А типерь? Одна половинка — которые совсем "Му-у", а которая другая половинка — так те зарабатывают сибе на проезд до Дурбана! Им не до разговоров, и вообще…

— … не профессионалки! — подытожил он возмущённо, — Блядью надо родиться и жить, а не на корову зарабатывать, приговаривая "Пизда не лужа, достанется и мужу!" А эти…. тьфу!

— Лазарь! — перебил его приятель, — Я имею вам шо сказать, имейте совесть немного помолчать! И руками тоже! Я таки начал понимать за усмешку Хаима, который продал мине свою долю в аптеке, шоб ему икалось отсюда и до Пурима! Ми, которые пока здесь, совсем поссорились с мозгами, потому шо там, где нас нет, есть большие возможности и никакой осёдлости!

— Это понимаешь даже ты и проститутки, — продолжил Герш, в ужасе хватаясь за голову, — а мине, похоже, мамеле зря считает за умного! Хотел сделать бизнес там, где другие его продают! После прошлогоднего восстания и весёлых погромов войсками, я таки решил за бизнес! Лазарь, перед тобой местами адиёт!

— В кризисе можно делать интересные гешефты, — отозвался Лазарь, трезвея от мучительных умственных усилий, — но только бегом!

Он наклонился, и жарко дыша алкоголем и чем-то женским, зашептал горячечным шёпотом. Герш, зная приятеля за умного, терпел запах и слюни в ухе, потому шо со слюнями туда лились сладкие слова за гешефт через немножечко контрабанду.

— Хуцпа[i], - не без сомнения отозвался он на предложение Лазаря.

— И шо? — отстранившись, Лазарь склонил голову к плечу, глядя на приятеля исподлобья, — Ми делаем кому-то хуже, не считая государства?

— Нет, но… а, ладно! — Герш залихватски махнул рукой, — Но способ…

— А шо такое? — осклабился Лазарь, — Пёзды у блядей разработанные…

Сжав кулак, он подвигал им туда-сюда, наглядно показывая разработанность, скаля желтоватыё зубы и не замечая, что папироска, торчащая в углу рта, давно уже потухла.

— … и подработать, провезя пару-тройку фунтов через османскую границу, захотят многие!

— Голова! — восхитился Герш, — А если пообещать немножечко помощи за потом, то они ещё и молчать будут!

— А то!

Некоторое время они перемигивались и скабрезно обшучивали детали, понизив, впрочем, голос. Ибо конкуренты, и тут вам не там! На ходу!

— Мальчики! — обрадовался им старый Вайнштейн, вышедший из борделя в облаке перегара и тяжёлых мускусных запахов, — Не знаю, о чём ви говорите, но ехать надо!

***

— … клад, найденный на острове Робинзона Круза, оценивается в десять миллиардов долларов, — выговаривал ведущий, тщательно артикулируя, — это примерно шестьсот бочек золотом, общим весом в восемьсот тонн.

[i]В еврейских кругах хуцпу чаще понимают, как дерзость, выходящую за пределы того, что менее успешные люди считают возможным, тем самым отличающую успешного человека от неуспешного и позволяющую преодолевать кажущиеся непреодолимыми препятствия, например, очевидную неправоту.

— Старое, — сыграл Валерон в "Капитана очевидность", заливая лапшу с покрошенной сарделькой кипятком и усаживаясь за покоцаный стол рядом с Длинным. Накрыв эмалированную миску старой картонкой, он начал нарезать на газете тонкими кусками сало в чёрном перце, тут же утянув один кусок в рот.

— Берите, пацаны.

— Угум, — не отказываюсь, сало у Валерона знатное, — у, ещё и с чесноком!? Охуенчик!

— Дай-ка! — прочавкал Длинный, сграбастывая сразу несколько кусков. На столе лук, чеснок, нарезанный хлеб, заветрившаяся варёная колбаса. Поколебавшись, беру одну чесночину и четвертинку луковицы. Не любитель, но это чистая самозащита! Когда сам съешь, тогда и от других вроде не воняет…

— … впрочем, точную стоимость найденного клада установить сложно, поскольку большая часть найденного состоит из золотых монет и драгоценностей инков, имеющих историческое и культурное значение. В настоящее время…

— Гля на ебало! — гыкает Жирный, тыкая в маленький, иногда помаргивающий телевизор пальцем с траурной каймой под ногтем, — Бля буду, если его пустить, он бы на этом золоте дрочил!

— И я б вздрочнул! — мелко захихикал Валерон, — Прикинь? Куча золота, и вся твоя… Бля, у меня от одних мыслей стояк начинается! Сука! Найти бы чё-ничё…