Директива 22

Он бухтел долго – Кин, кажется, уже извелся, потому что начал крутить в пальцах под столом свою электронную сигарету, но потом таможенник вывел на гостевой терминал несколько строк.

– Я проверил последние десять случаев «Трек-Аваланш», – сказал он, кривясь. – Ответственные офицеры разные. – Он сделал паузу, словно набираясь храбрости, и продолжил. – Но я знаю, что Шотт дружит вот с этим парнем, – он выделил три строки разом. – Вот тут он был в команде в качестве проверяющего, – еще четыре строки. – А вот тут он сам ставил подпись. Остается три позиции. Но выглядит это не очень хорошо.

– Нам необходимо допросить вашего сотрудника относительно его причастности к контрабанде наркотиков в особо крупных размерах, – подвел итог Кин. – И, я полагаю, вероятно, арестовать его.

– Я приведу вам Шотта сюда, – здоровяк Коннор поднялся с места, тяжело обошел стол и двинулся к дверям. Я провожаю его взглядом и говорю Кину:

– Мне было бы спокойней, если бы ты постоял у двери.

Кин вопросительно выгнул бровь.

– Слушай, Шотт знает, что он по уши замазан в этом дерьме. А если он связан с Созвездием, а он связан, то ему даже есть куда бежать – так что он вполне может попробовать. Мы, в конце-концов, в космопорте. Потом ищи его по всей Галактике.

Кин молча согласился со мной, потому что поменял диспозицию, перемещаясь ближе к двери вместе со стулом.

– И, кстати, Иль? Астори в Дип не стрелял. Только в тебя и меня, – сказал он, когда дверь уже начала открываться снова.

Конечно, я не успеваю ничего ответить. Шотт оказался вполне рекламного вида парнем в сшитой на заказ форме, сидящей на нем просто идеально. Он излучал уверенность и спокойствие, в отличие от уже раздраконенного нами Коннора – и, видимо, Коннор не стал его просвещать о причине разговора, так что на меня этот господин сияющей наружности посмотрел несколько вопросительно, а Кина даже сразу не заметил.

– Так вот, Юрген, – сказал Коннор, закрывая дверь. – Эти вот господа хотят с тобой побеседовать, а я хочу побеседовать с тобой, если после беседы с ними ты еще будешь здесь.

Множественное число заставило Шотта обернуться в поисках других, кроме меня, «господ», и тут он увидел Кина. Не могу сказать, что мужик разом спал с лица, но его сияние определенно поблекло, – если меня в роли инструмента борьбы с преступностью еще не все выучили, то Кина узнает практически любая собака – хотя я думаю, что его можно успешно замаскировать, сняв с него яркий пиджак и демонтировав бороду с кудрями. Не факт, что он на это согласится, конечно.

– Господа, – несколько вяло поздоровался Шотт.

– Да Вы садитесь, садитесь, Юрген, – призвал его Коннор, не торопясь занимать свое собственное место и успешно перекрывая своей немалой тушей выход из кабинета.

– Аджантис Кинслеер, Управление быстрых решений, – представился Кин. – А это мой коллега и штатный телепат Иль Гиллернхорн.

Это явная провокация. Кин обычно вообще меня не представляет, или представляет просто «коллегой», но, видимо, он тоже заметил напряженные нервы мужика и решил напрячь их еще больше.

– Мы действительно хотим поговорить с Вами, как со специалистом по кораблям из Созвездия, а, точнее, кораблям компании «Трек-Аваланш». Подскажите, пожалуйста, господин Шотт… да сядьте уже! Спасибо. Подскажите, пожалуйста, каким образом вы убеждаетесь в том, что команда такого корабля не проносит на себе или в себе контрабанду?

– Стандартные процедуры, господа, – попытался найти пошатнувшуюся уверенность он. – Медицинское сканирование. Базовый допрос со штатным телепатом.

– Это не моментальные процедуры. Одно заполнение заключения занимает минут пять-семь, – уточнил Коннор. – Время прохождения как-то маловато у тех, кого Вы проверяли в последнее время.

– Мы стараемся писать все заключения после или использовать стандартные шаблоны, если все в порядке. Это ускоряет оформление.

Я молчу – складываю руки вместе, смотрю на него и молчу.

– Вы сами просили ускорять процесс, чтобы не провисать по показателям. Мы оптимизируемся.

– А вы в курсе, что не-гуманоидные расы плохо поддаются как сканированию, так и телепатической проверке? – спросил Кин, демонстративно сделав на планшете пометку.

– Мы также в курсе, что недопустимо проявлять неуважение к иным формам жизни, нарушая этикет или нормы общения, принятые с ними.

– То есть, ксеносов вы не досматриваете, так?

– Досматриваем, но с уважением к их обычаям.

– Какие есть нормы досмотра для кициллосов? – спросил Кин у Коннора. От слова «кициллосы» Шотт еще немного сбледнул с лица, так что все мы правильно поняли.

Коннор наморщил лоб, потом все-таки подвинулся на свое место и открыл файлы на терминале, и все это в полной тишине, в которой я и Кин смотрели на Шотта, а он пытался смотреть на нас обоих одновременно, от чего рисковал заработать косоглазие.

– Трехдневный карантин со всеми удобствами, – зачитал Коннор, и я вижу, как у него буквально за пару секунд налились кровью глаза. – Это что? Шотт, это что такое?