Директива Джэнсона

Из чертежей следовало, что наклонный тоннель проходит через несколько футов каменной кладки под углом сорок пять градусов, после чего спуск становится более пологим. Хотя сквозь решетку проникали тусклые отсветы, непосредственно заглянуть вниз не было возможности.

Катсарис протянул Джэнсону камеру наблюдения с волоконным световодом, внешне напоминающую женскую косметичку с прикрепленным проводом. Согнувшись в три погибели, Джэнсон прижался спиной к грубо обработанному известняку, дюйм за дюймом просовывая световод в решетку, следя за тем, чтобы не перестараться. Световод был не толще обыкновенного телефонного шнура и имел наконечник размером со спичечную головку. Внутри проходил двойной стекловолоконный кабель, передававший изображение на экран размером три на пять дюймов. Следя за маленьким активно-матричным дисплеем, Джэнсон медленно опускал световод вниз. Если кто-нибудь из тех, кто находится в подземелье, его заметит и поймет, что это такое, операции настанет конец. Серый экран становился все ярче и ярче. Вдруг на нем появилось изображение тускло освещенной комнаты, видимой с птичьего полета. Джэнсон чуть потянул шнур на себя. Изображение было немного закрыто по краям, однако почти все то, что попало в поле зрения, осталось на экране. Скорее всего, крошечный объектив находился в нескольких миллиметрах от конца тоннеля, то есть был практически незаметен. Через пять секунд программа автоматической фокусировки довела изображение до оптимальных яркости и контрастности.

– Сколько их там? – спросил Катсарис.

– Плохи наши дела, – буркнул Джэнсон.

– Сколько?

Прежде чем ответить, Джэнсон нажал на кнопку, вращая объективом.

– Семнадцать охранников. Вооружены до зубов. А ты что ожидал?

– Проклятье! – выругался Катсарис.

– Полностью присоединяюсь, – проворчал Джэнсон.

– Эх, если бы тоннель не делал изгиб, мы бы быстро перестреляли этих ублюдков.

– Но изгиб есть.

– А как насчет того, чтобы бросить туда осколочную гранату?

– Достаточно одного оставшегося в живых, и пленник будет убит, – возразил Джэнсон. – Это мы уже проходили. Так что живо шевели задницей ко входу А.

Входом А на чертежах обозначался давно заброшенный проход, ведущий в дальнюю часть подземных казематов. Это было ключом всей операции: в то время как пленника быстро выводили через кишечник старинного подземелья, начиненная белым фосфором граната, брошенная в наклонный тоннель, решала проблему с охраной.

– Понял, – ответил Катсарис. – Если он там, где должен быть, я вернусь через три минуты. Надеюсь, к тому времени ты придумаешь какой-нибудь способ разобраться с этими ребятами.

– Поторопись, – рассеянно бросил Джэнсон.

Он стал поворачивать объектив световода в разные стороны, вручную настраивая четкость изображения. Сквозь сизое марево табачного дыма Джэнсон разглядел охранников, сидящих за двумя столами и играющих в карты. Видит бог, так коротают время солдаты во всем мире. Сильные люди, с оружием в руках, обладающие властью принимать решения, от которых зависит жизнь или смерть, со своим самым настойчивым врагом, временем, воюют тонкими листками раскрашенного картона. Сам Джэнсон столько раз играл в карты, облаченный в полное боевое снаряжение, что ему хватило этого до конца жизни.

Он присмотрелся к игре. Она была ему знакома. Однажды Джэнсон несколько часов подряд играл в нее в джунглях Мавритании. Она называлась протером и представляла собой ответ Индостана на рамми.

И поскольку Джэнсон разбирался в этой игре, его взгляд привлек молодой парень – сколько ему лет, восемнадцать, девятнадцать? – сидевший за большим столом. Остальные игроки тоже смотрели на него, кто с беспокойством, кто с восхищением.

Парень огляделся вокруг, изгибая усеянные черными точками угрей щеки в хитрую торжествующую улыбку и обнажая ровные белые зубы.

Джэнсон не просто разбирался в протере: он понял, что парень идет на максимальный риск, рассчитывая получить максимальный выигрыш. В этом они были сродни друг другу.

Через плечо парня была перекинута лента с 7-мм патронами; на груди висел пистолет-пулемет «рюгер мини-14». Более мощное автоматическое оружие – какое именно, Джэнсон не смог разглядеть – стояло прислоненное к спинке стула. Несомненно, именно к нему была пулеметная лента. Подобный набор оружия говорил о том, что парень занимает определенное положение среди своих товарищей, причем проявляется это как на службе, так и в свободное время.

Почесав костяшками пальцев по синему платку, повязанному на голове, парень пододвинул к себе всю колоду.

До Джэнсона донеслись крики: остальные игроки шумно выражали свое изумление.

И действительно, на заключительной стадии игры подобный ход был однозначно гибельным – если только игрок не был уверен в том, что сможет разом избавиться от всех карт. Но такая уверенность требовала необычайной наблюдательности и выдержки.