Директор Арк

В отчаянии Винтер осмотрелась по сторонам, чтобы найти хоть какой-то выход из сложившейся ситуации. На глаза попался краешек другой книги, которая тоже лежала под кроватью Вайсс, но у нее хватало ума не пытаться перевести разговор на порнографию. Впрочем, это напомнило Винтер о советах Арка: быть проще и сразу же переходить к сути дела.

— Ты меня ненавидишь, Вайсс?

Винтер совсем не нравилось то, как звучал этот вопрос, и насколько ранимой выглядела она сама, задавая его, но шокированное выражение лица Вайсс возвращало ей капельку надежды на хоть что-нибудь позитивное.

— Винтер, о чем ты говоришь?

— Ты злишься на меня, — пояснила она. — Может быть, даже обосновано. И потому хотелось бы знать, испытываешь ли ты ко мне ненависть, и не потеряла ли я право называться твоей сестрой. Возможно ли еще спасти наши отношения или мне просто не стоит надоедать тебе дальнейшими попытками наладить общение?

Винтер зажмурилась и добавила:

— Если пожелаешь, то я могу-...

— Нет. Нет, я вовсе не ненавижу тебя.

Она осмелилась открыть глаза.

— Вайсс?

— Неужели я настолько плохо себя вела, что у тебя сложилось подобное впечатление? — спросила та. — Что это вообще? Моя мнительность или излишняя самоуверенность? И Руби постоянно приходилось терпеть вот такое?

Вайсс вздохнула, после чего продолжила:

— Хуже всего тут то, что я уже просто не в силах отбросить все сомнения в сторону, как бывало раньше. Это Атлас на нас так влияет или жизнь в особняке Шни? Не здесь ли кроется причина того, что с нами настолько тяжело общаться?

Наступила тишина, которую Винтер не стала прерывать, поскольку прекрасно понимала, что вопросы были риторическими.

— Нет, — наконец произнесла Вайсс. — Нет, Винтер. Я тебя вовсе не ненавижу. Если меня что-то и раздражает, то лишь вот эта сложившаяся сейчас ситуация, но ты как-либо исправить ее попросту не способна.

Она впилась в Винтер взглядом, чем-то неуловимо напомнив их отца.

— Да, я разгневана, — продолжила Вайсс. — Разгневана, расстроена и раздражена, но всё равно не испытываю к тебе ненависти. И если кто-то полагает, что я могу вот так взять и отбросить восемнадцать лет, проведенных в качестве твоей сестры, то он явно пытается меня оскорбить.

— Извини, что-...

— Нет. Не стоит. Думаю, ты всё это делаешь не специально, и куда больше тут виновато воспитание, привитое нам нашим отцом.

Винтер позволила себе немного расслабиться. Пусть положение было совсем не настолько хорошим, как она надеялась, но теперь у нее появилось достаточно уверенности, чтобы и самой кое-что сказать:

— Мне бы хотелось честно ответить на твой вопрос.

— На какой именно? — поинтересовалась Вайсс.

— На тот, где ты спросила меня о причинах, по которым тебя здесь держат.

В отличие от того, что ей советовал Арк, Винтер предпочитала сообщать Вайсс официальную версию — ту, по которой всё это было сделано лишь для того, чтобы не вызывать совершенно ненужные споры и пересуды, а также не привлекать внимание журналистов. Самой Вайсс наверняка казалось, что ее никто не принимал всерьез, а потому в подобном совете Арка не было абсолютно ничего удивительного.

— Основная причина заключается в беспокойстве о тебе, — произнесла Винтер. — Я знаю, что ты — довольно сильная Охотница с блестящим послужным списком, но и Озпин, и многие другие были ничуть не слабее. Мне сложно не волноваться. Пусть это довольно эгоистичное желание, но я хочу, чтобы ты находилась в безопасности.

— Я уже далеко не ребенок, Винтер.

— Знаю. Но ты по-прежнему остаешься моей сестрой, и мне совсем не наплевать на твою жизнь.

Вайсс промолчала, и в кои-то веки в разговоре с ней Винтер ощутила себя не загнанной в угол.

Что-то в этой прямолинейности всё же имелось. Пусть подобному подходу очень не хватало привычных утонченности и элегантности, но он все-таки позволил им отступить от колеи обычного спора и немного открыться друг другу.

— Я понимаю, — наконец произнесла Вайсс. — Мне подобные обстоятельства ничуть не нравятся, но я тебя понимаю. И нет, это вовсе не было согласие оставить всё как есть. Я желаю вернуться в Бикон и рано или поздно свое желание исполню.

— А я постараюсь остановить тебя, пока там не станет более-менее безопасно. И не потому, что следую указаниям отца или генерала Айронвуда, а по той простой причине, что не хочу тебя потерять.

— Ох... Как пожелаешь, сестра.

Сестра. Именно так Вайсс называла ее раньше, а вовсе не по имени, как в последнее время.

Небольшое напоминание о прошлом заставило несмелую улыбку появиться на лице у Винтер. Разумеется, они вовсе не вернулись к своим нормальным отношениям, но этот шаг был сделан в верном направлении.

— Тогда я оставлю тебя, позволив прочитать письмо. Кстати, откуда оно?

Вайсс твердо посмотрела ей в глаза и ответила:

— Из Бикона.

На конверте отчетливо виднелась печать Шни. Отец ни за что бы не стал передавать подобную корреспонденцию, а потому оставался... Уитли? Что за игру он затеял?

Впрочем, это было не так уж и важно.

У нее имелся приказ просматривать каждое письмо Вайсс, пришедшее из Бикона. Рука Винтер дернулась, но так и не забрала конверт.