Директория «Мусорщик». Часть 1. Карантин

Ещё и это. Я в какой-то непроглядной зловонной дыре с какими-то странными людьми, без телефона, без возможности общения с внешним миром, без друзей, без близких и без света. К тому же постоянный сквозняк, хоть форточки все закрыты. Меня затрясло, я забралась под одеяло, прижалась к стене, подсунув подушку под спину. Свет оставила включённым, в стене что-то еле слышно подвывало, как в фильме про привидения. Несколько раз проваливалась в забытье, но спать уже не могла. Образы путались в моей голове, картины с текущими по горам мусора нечистотами заставляли вздрагивать и просыпаться. Вот так, видимо, понемногу и теряют рассудок в этой мусорной стране и уходят потом в горы, и не моются. Нет, я не сдамся, буду сопротивляться этой ловушке, буду мыться, всё время мыться, буду чистой. И я пыталась мыться во сне, но из душа лились нечистоты и из крана лились нечистоты. Я снова вздрогнула от отчаяния и проснулась. Светало. На часах 6 утра. Завтрак по расписанию в 7:30. Буду собираться.

Открыв душ, я долго приглядывалась к воде, чистая ли, нюхала её, и вдруг она закончилась. Я попробовала включить ещё раз – вода текла всего минуту, и всё! В кране та же история. Рядом с зеркалом надпись: «Чистая вода – наша наивысшая ценность! Экономьте её, берегите её! Время разового пролива воды 1 минута, далее 5 минут простоя. Успейте набрать ёмкость для дальнейшей процедуры».

Рядом с раковиной стоял пластиковый кувшин.

«Да что ж у вас всё не как у людей!»

Минуты хватило ровно на то, чтобы налить кувшин, и уже с его помощью можно почистить зубы. Минуты хватило ровно на то, чтобы меня намочить под душем, кувшина – на то, чтобы потом немного поплескать на себя тёплой воды, пока я мёрзла в перерывах между подачами воды, и главная неприятность: минуты не хватило, чтобы смыть пену, и потом я ещё пять минут клацала зубами в очередном ожидании. Но тут до меня дошло, что можно добавить кувшин из-под крана, пока я в душе. И ещё я заткнула полотенцем решётку вентиляции, чтобы так сильно не дуло.

После водной процедуры я была злая, холодная и чесалась, то ли потому, что казалось, будто пена успела ко мне присохнуть, то ли пена и правда успела ко мне присохнуть. Прескверное настроение усиливалось покрытой мыльными пузырями душевой, промокшими тапками, влажным полотенцем, характерным запахом антисептика и отсутствием перспективы всё это хоть как-то улучшить. Что, если сказаться больной, немощной, сумасшедшей наконец – отпустят домой? В таком месте человеку нельзя находиться! Вот если бы эта судья знала, куда она меня отправила за одну бутылку из экологически чистого картона! Это слишком жестоко! Так можно за убийство наказывать или за что-то ещё очень тяжёлое, но за бутылку – зверство на это осудить!

Я рыдала. Когда пришла пора идти завтракать, лицо моё было зарёванным, нос распух, глаза красные. Я положила на лицо маску робот-косметолог, она выдала вердикт, что для приведения моего лица в порядок потребуется три часа. Ну и пусть остаётся как есть – может быть, у меня вообще аллергия такая или я урод по жизни!

***

– Ой, деточка, какая у вас реакция! Вы врачу скажите сегодня непременно, чтобы вам лекарство дали, бедняжка, – причитала, глядя на мою зарёванную физиономию, дама с раздачи горячего.

Шведский стол не ломился от разнообразия: безвкусные фрукты, овощи, круассаны, кофе. Запах, похожий на кофе, напомнил о доме, но это не был кофе – жалкое подобие. Как же хочется домой! В зале были только я и молчаливый Антуан.

– Мы тут одни, больше нет никого? – поинтересовалась я у словоохотливой раздатчицы.

– Нет, что вы! Тут обычно прилично народу. Прошлая группа заехала человек 10, но они, похоже, по комнатам сидят. Им вчера прививки сделали, после них сутки есть запрещено, да и не захочется.

– Прививки?

– Ну конечно, солнышко! Кто ж вас, болезных, оставит без прививок! Тут, знаешь, сколько заразы со всех краёв света! Прежде чем вас туда выпустят, и привьют, и полечат, и поучат.

– …и помучат. Лучше бы отпустили, – не сдержалась я.

– Не, ну это ж не они так захотели. Им с вами возиться совсем неприятно. Вот с добровольными, как попутчик ваш, с ними да – они тут надолго. Им время отдать можно, они истинные граждане, а вы – времянка, но раз из-за стены велят вас брать, значит, так надо.

– А зачем надо над людьми так издеваться, чтобы ночью без света, в стене вой, вода минуту? Это же беспредел какой-то!