Дирижер

— Кончено. Это я, как начальник, могу отлучиться, а к рядовым сотрудникам, даже родственникам, никакого снисхождения.

— Я приеду на станцию, поговорю с ними.

— А в чем дело? — насторожился Беридзе.

Следователь не должен был информировать посторонних о ходе расследования, но для уважаемого человека Хижняк сделал исключение:

— Задержанный Шаманов обвиняет ваших племянников в причастности к убийству.

— Как он посмел такое выдумать! Это каким надо быть подлецом! — возмутился Беридзе. — Так он меня или дочь приплетет к этому делу. Я прошу, товарищ Хижняк, дайте убийце самое строго наказание!

— Конечно, — заверил следователь. — Для формальности я опрошу ваших племянников.

— Надо так надо, — согласился Беридзе и напомнил о своей значимости: — Будут проблемы с «москвичом», звоните прямо мне.

Телефонный разговор закончился. Хижняк остался доволен, дело о двойном убийстве сулило не только новые погоны, но и полезные связи.

Отар Гурамович сделал круг по кабинету, подбадривая себя. Всё идет по плану. С утра он отдал деньги Министру. Огромная сумма, но из своих пришлось добавить самую малость. Московский чиновник забыл прежнюю обиду, и расстались они по-дружески.

Разговор со следователем Беридзе тоже счел удачным. Он получил ценную информацию, осталось дать инструкции Портновскому. И лучше сделать это не по телефону.

Отар Гурамович сел в белую «волгу» и прибыл в гостиницу «Жемчуг». Он объяснил Портновскому, как завертелось дело, и подсказал, что предпринять, чтобы колесики следствия вращались в нужном направлении. Рудольф Матвеевич восхитился изощренным умом покровителя.

Теперь Бог был уверен, что ценный свидетель обязательно найдется, и его показания изобличат музыканта Шаманова в подлом убийстве.

Глава 45

Два дня Шаманова никуда не вызывали из камеры. Неизвестность изматывала. Когда на третьи сутки за ним пришли, Санат даже обрадовался. Конвойный отвел его в комнату для допросов и снял наручники. Дирижер потер запястья и обратил внимание, что на этот раз у дальней стены появились три стула, расположенные в ряд друг за другом.

Вошел следователь Хижняк и указал Шаманову на стулья:

— Выбирайте любой и садитесь.

Санат не стал задавать вопросов и сел по центру.

В комнате появились два молодых человека с азиатским разрезом глаз. Хижняк усадил их спереди и сзади от Шаманова и заявил:

— Всем сидеть молча. Приступим к процедуре опознания. Приведите свидетеля.

В комнату вошли какие-то люди, среди них Санат с удивлением узнал Светлану Ломакину. Бывшая подружка скользнула по его лицу холодным взглядом и уставилась на следователя.

Тот попросил:

— Свидетель, представьтесь. Назовите свое полное имя и место работы.

— Светлана Николаевна Ломакина. Работаю официанткой в ресторане «Черный жемчуг» при гостинице «Жемчуг».

— Как вы познакомились с Антоном и Александрой Самородовыми?

— Я не была с ними знакома, но видела их неоднократно. Они проживали в гостинице «Жемчуг», я их обслуживала в ресторане. Они называли друг друга Антон и Сана. Женщина была беременна на последнем сроке.

— Вы могли бы их узнать, встретив на улице, или, например, в легковом автомобиле.

— Да, конечно.

— Когда вы видели Самородовых в последний раз?

— Семнадцатого июля.

— При каких обстоятельствах?

— Я шла на работу в «Черный жемчуг». Они проехали навстречу мне в белых «жигулях». Самородов сидел за рулем, его жена рядом. У нее на руках был младенец в белом свертке.

— В какое время это случилось?

— Мне к часу дня на работу. Это было минут за десять.

— Почему вы запомнили это событие?

— Ну, во-первых, увидела ребенка, порадовалась, что женщина родила. А главное, на следующий день я узнала, что они погибли. Разбились на машине где-то в горах.

— Понятно. — Хижняк одобрительно кивнул, заглянул девушке в глаза и четко артикулируя слова, спросил: — Семнадцатого июля около тринадцати часов дня супруги Самородовы находились в автомобиле «жигули» белого цвета только вдвоем с ребенком?

— Нет. Сзади за водителем сидел еще один человек.

— Мужчина или женщина?

— Мужчина.

— Вы могли бы его узнать?

— Думаю, да, — кивнула девушка.

— Посмотрите на присутствующих в комнате. Они сидят боком к вам, так же, как пассажиры проезжающего автомобиля. Тот, кто сидел за Антоном Самородовым, есть среди них?

— Да.

— Укажите, кто именно.

Лана сделал два шага вперед к среднему стулу и показала на Саната:

— Он.

— Вы уверены?

— Да, — не колеблясь повторила Ломакина. — Это музыкант из нашего ресторана, Санат Шаманов.

— Что вы можете о нем сказать?

— Играл хорошо, неплохо пел, но когда его выгнали с работы, на всех обозлился.

— Товарищи понятые, — следователь обратился к двум напряженным женщинам пенсионного возраста, — свидетель только что на ваших глазах опознала в качестве подозреваемого в двойном убийстве Шаманова Саната Марковича. Подойдите к столу и распишитесь в протоколе напротив своих фамилий. Свидетель Ломакина, вы тоже распишитесь.

— Светлана, как ты можешь? — в сердцах выкрикнул Санат.

Ломакина не удостоила его даже взглядом. Она едва заметно раздвинула губы в победной улыбке, склонилась над столом и расписалась.