Дис

– В качестве чего? – не поняла девочка, – ай да ладно. В общем, я сегодня здесь у тебя остаюсь. Но, – теперь она уже серьезно посмотрела на Антона, – скажи мне, что у тебя снова стряслось. Ты говоришь, что летать умеешь?

На это Антон, вместо ответа, чуть заметно, не меняя позы, в которой сидел, приподнялся над креслом. Люн посмотрела на него очень внимательно и, как казалось, даже изучающе.

– Ты знаешь, кротик, – произнесла она, когда Антон вновь опустился на место, – я тоже так могу. И, кстати, тут тоже не в этом дело. Просто… – она на секунду замялась, – выходит, что ты теперь вообще уже ничем не отличаешься от меня. И возможно… – она опять ненадолго замолчала, – сможешь полететь со мной на Сатурн?

Антон уставился на Люн.

– Нет, – сказал он твердо, – я не полечу. Во-первых, я не знаю, что со мной будет в космосе. Да и не это главное.

– А что? – спросила девочка.

– Катя этого не переживет. Ну ты сама подумай. Как ей объяснить, что я, такой вот сверхчеловек, могу видеть души людей, лечить руками, да теперь еще и летать. Она решит, как и ты в прошлый раз, помнишь, что я сошел с ума.

– А ты тогда покажи ей, что летать умеешь.

– Тогда она решит, что с ума сошла она. Нет, Люн, все это не годится и я никуда не полечу, мне и здесь хорошо. Да и вообще, может лучше спать пойдем, а то ведь поздно уже.

– Что-о? – девочка даже встала, – да как ты смеешь так со мной разговаривать? Я столько летела к тебе, через такую беспредельную пустоту, о которой ты даже и понятия не имеешь. Мой Гнорх чуть не умер, как я гнала его. И вот теперь ты заявляешь, что хочешь спать? Знаешь что, кротик, – тогда я сама все расскажу Кате. А ты иди и спи себе, раз судьба человечества тебя совсем не волнует.

– Меня ничто не волнует, – ответил ей Антон честно, – кроме твоей дружбы и катиной любви. И деньги, и эта квартира, да и вообще все. Люн, – он тоже встал, – прости меня пожалуйста, если я тебя обидел, я не хотел.

– Ладно, ладно, я прощаю, – ответила девочка успокоившись, потому что каким-то внутренним чутьем уловила, что Антон не лгал и не притворялся. – Но, – она посмотрела вокруг, – где же мне здесь спать-то у тебя?

– Иди с Катей спи, – предложил ей Антон, – а я вон там, на кухне на кушетке покимарю. А завтра уже что-нибудь другое придумаем.

– Хорошо, – согласилась с ним Люн. – Но чтобы завтра, – она указала пальцем наверх, – у меня здесь свое собственное жилье было.

После этого она, чуть заметно покачиваясь, прошла к кровати и улеглась рядом с Катериной вместо Антона. И, видимо, от переполнявшей ее смертельной усталости, тут же заснула.

29. Космос

На следующее утро Антон распорядился, чтобы ему выплавили еще один дополнительный уровень. «Чего месту зря пропадать, – объяснил он Кате. – Ведь у нас, посмотри, площадь-то не слишком большая, но зато высота, – он задрал голову, – ух-х, еще десять таких квартир разместить можно». Поэтому где-то к середине того же дня к ним приволокли несколько огромных складных щитов, из которых составляли формы для заливки стекла и саму печь, весьма небольшую по размеру. После чего до самого позднего вечера рабочие там еще активно возились, все тщательно подгоняя и выравнивая. Наконец формы были готовы. А еще через час, когда все как следует перепроверили, в них залили и само стекло. Получившейся конструкцией можно было пользоваться уже завтра. Вот только Люн не стала ждать. Едва лишь составные щиты более или менее остыли, как она быстро вскарабкалась наверх и, улегшись там прямо на полу, уверенно заявила: «Все, кротик, я здесь теперь буду у тебя жить». А Антон и не стал возражать. «Нравится ей и пусть себе. Главное, чтобы она опять куда-нибудь не улетела».

В ту ночь они спали опять в одной квартире. Катя уснула почти сразу, но вот Антон никак не мог. Ему все время мешала Люн, которая со своего уровня часов до трех ночи ему что-то очень усердно рассказывала. И хотя он не разбирал почти и половины из того, о чем она говорила, но уснуть все-таки не решался, чтобы снова ее не обидеть. Наконец она все-таки угомонилась, а еще через пару минут заснул и он сам. На следующее утро Антон обнаружил Люн сидящей на полу возле его кровати и рассказывающей что-то вообще непонятно кому. Он посмотрел на Катю, – та спала.

– Ты чего, – обратился он к девочке, – ты что делаешь? Ты с ней говоришь, что ли? Но она же не может тебя слышать.

– Во сне может, – спокойно ответила Люн, – но, конечно, не все и не очень ясно.

– И что же ты ей говоришь? – спросил Антон слегка нахмурясь.

– Говорю, что тебе очень нужно лететь. И что от этого многое зависит.

– Не надо, Люн, – Антон тяжело вздохнул, – я сам ей все расскажу. И потом, объясни ты мне наконец, почему это так важно. Ну, погляди только, – он повел рукой, указывая на прекрасные стеклянные постройки, которые тут и там возвышались над облаками, – у нас все хорошо. Ведь люди наконец получили то, о чем всегда мечтали. Да, они и раньше могли летать и подниматься высоко в небо. Но теперь-то они могут в этом небе жить, причем постоянно. Ну, что нам еще-то надо?