Дитя Бунта

Я взвизгнула, когда увидела чудище, которое действительно выбралось из-под машины. Господь Вседержитель, кто это?! В полумраке подземного гаража я не сразу поняла, что на меня рычит огромный, поистине гигантских размеров, пес.

Это не собака, это лошадь какая-то! Поджарая, с умеренно широкой грудью, мощной прямой спиной, длинными сильными ногами и широкими лапами, с мускулистой шеей. Привлекали внимание также: крупная голова с несколько удлиненной мордой, на которой шерсть торчала, как проволока, и — внимательные глаза цвета красного янтаря. Общий окрас шерсти — серый со светлыми подпалинами, но на маленьких ушках и морде в целом попадались и тонкие черные волосы. На теле собаки шерсть была не слишком длинной, выглядела шелковистой и очень ухоженной.

Наклонив голову, чудище снова сказало: «Р-р-р-р!», при этом энергично помахивая длинным пушистым хвостом.

— Харт! Sui! Прим. авт., здесь: Сидеть! (ирл.)

Монстр по имени Харт немедленно послушался, пристроившись у ступеньки внедорожника. К слову сказать, в сидячем положении он был не ниже, чем стоя на четырех ногах. Переднюю лапищу он положил на ступеньку и, открыв пасть, свесил розовый язык на сторону.

— Кто… кто это?!

— Песик. Ирландский волкодав. Харт, три года. Ему не нравится, что ты заняла его место. Он любит ездить на переднем сидении, чтобы смотреть в окно. — Сообщил полковник, берясь за ошейник на широченной собачьей шее.

— Я… я могу пересесть! — пролепетала я, не сводя глаз с тихонько ворчащего чудища.

— Нет, что ты, — проворковал чертов дроу, гладя монстра по лобастой голове, — выходить из машины сейчас не следует… Ты расстроила песика, перед дорогой я его не кормил, представь себе… Харт тебя просто порвет…

Ну, здравствуй, персональный ад! Мало того, что Палач, похоже, стал моим хозяином, так у него, в придачу, вот эта серая агрессивная скотина?!

Прим. авт: остроухий гад, конечно же, врет — это же Темный эльф, что вы хотите?! На самом деле — уживчивость с человеком у этой породы выше, чем у многих других. Ласковый, уравновешенный, добрый гигант, который сгодится и в качестве няньки для детей. Агрессия к человеку у него отсутствует напрочь…

Я неожиданно вспомнила, как Эван умолял меня завести щенка. И ведь сопротивлялась до последнего, а когда почти решилась, моего мальчика не стало…

Оустилл иначе истолковал причину моей бледности.

— Я пошутил, Dearg. — Произнес он. — Дай руку!

Шуточки! Проглотив комок подступающих к горлу слез, я осторожно протянула руку.

— Не так. Согни пальцы горсточкой. Опусти вниз, чтобы пес видел, поднеси к морде, пусть обнюхает.

Чудище обнюхало мою ладонь, а потом облизало здоровенным мокрым языком.

— Ой, фу! — медленно, чтобы не разозлить Харта, я убрала руку и вытерла ладонь о штанину.

Чтобы не разозлить Оустилла, пожала плечами, признаваясь:

— Я больше люблю кошек.

Полковник отпустил ошейник пса и открыл заднюю дверцу, запуская чудище в салон, потом обошел машину и сел за руль, зыркнув на меня своими бирюзовыми глазищами в обрамлении длинных пушистых ресниц:

— Подумаешь!.. Я, может, тоже полюблю кошек, если покажешь, как их готовить.

— Что?!

— Ну, специи там, степень прожарки…

— Дроу… едят кошек?!

Какие сюрпризы я еще услышу?!

— Не едят. — Прозвучало в ответ с притворным сожалением. — Насчет Харта я не знаю, но такой дичи он мне не приносил. Успокойся, я не любитель кулинарной экзотики.

Опять шуточка!

«Валькирия» уже выезжала наружу, миновав два шлагбаума. Было слышно, как сзади пыхтит недовольный моим обществом Харт. Мы миновали контрольно-пропускной пункт и ворота воинской части, которые тотчас закрылись.

Куда бы ни собрался этой ночью полковник Оустилл, он был не один, потому что нас сопровождала пара армейских броневиков. Компас на приборной панели «Валькирии» показывал направление: север, затем — северо-восток.

Скорость, с которой водят машины эльфы, меня поразила еще в период общения с Дэйелем. Они и двигаются иначе, иногда — неуловимо быстро, у эльфов несколько другая пластика тела. На дорогу лучше было не смотреть, потому что откровенно страшно.

Но я все же смотрела, чтобы узнать, что сталось с городом после землетрясения. Что ж, серьезных разрушений по пути не наблюдалось, но попадались поврежденные здания, а некоторые дороги были перекрыты. Мы быстро покинули Эдинбург и продолжали двигаться на северо-восток.

— Если хочешь — спи, у тебя час. — Заметил Оустилл.

— А что потом?

— Потом мы приедем на место, и там ты все узнаешь.

Я бы, может, и заснула, но… во-первых, невыносимо саднило кожу в местах, где остроухий гад набивал люминесцентную краску, и даже биопласт не спасал от неприятных ощущений. Во-вторых, меня просто убивала неопределенность. Отчасти я поняла, о чем недавно говорил Палач: он оставляет меня себе. Скорее всего, действие в рамках эльфийского юридического права, которое в обязательном порядке преподают в человеческих высших учебных заведениях.