Дитя Бунта

Шипение баллончика с биопластом, приятно охлаждающим кожу, означало, что процесс завершен. Прозрачная пленка закрывала теперь всю обработанную поверхность.

— Не чеши. — Строго произнес Оустилл, отвязывая меня от койки. — Не вздумай содрать биопласт. Завтра проверю.

Он собрал свои татуировочные прибамбасы, спустил окурок в раковину и вышел, хлопнув дверью. Свет был тут же уменьшен до ночного уровня, я натянула футболку, а вот уснуть так и не смогла, ожидая чего угодно. Кожу саднило, но постепенно неприятные ощущения сошли на нет.

Оустилл заявился сразу после того, как я закончила завтрак. Бесцеремонно взял меня за руку — за одну, потому за другую, придирчиво осмотрел пленку биопласта, провел по коже ладонью, а потом нахмурился:

— Проклятье! Ты что, не спала?!

— Допустим. — Ответила я, безуспешно пытаясь стряхнуть его руку со своего предплечья. — Ты взялся следить за моим режимом дня, как воспитатель в детском саду?

Его хватка стала чуть сильнее, на грани боли, так что я поморщилась. Удивительно, но железные пальцы тут же ослабили захват.

— Я еще не начал тебя воспитывать, Leanbh eiri Amach. — Бирюзовые глаза смотрели на меня спокойно и без тени раздражения. — Ты можешь быть смелой, даже дерзить, пока… мне не надоест. У тебя круги под глазами и помятая физиономия. Выспись как следует, я с тобой еще не закончил.

— Не хочу.

Я не обманывала. Я не знала, что он еще выкинет, а потому организм сам принял решение — бодрствовать.

— Я не спрашиваю, хочешь ли ты. Я сказал, тебе нужно выспаться.

— Но… я не могу уснуть по команде!

— Учись.

Полковник отпустил мою руку и вышел.

Следующий визит Палача состоялся через сутки — все с тем же кофром и складным металлическим стулом в руках.

— Снимай низ. — Бесцеремонно заявил он, садясь на стул. — Сама или помочь?

— Сама. — Буркнула я, снимая тренировочные штаны, и оставаясь в футболке и черных «боксерах».

— Трусы тоже!

Видя, что я не тороплюсь расставаться с нижним бельем, Оустилл поиграл бровями, недвусмысленно давая понять, что сделает это сам, если я не подчинюсь.

Сняла.

— Ложись. Пока на спину.

На каком месте он собрался делать мне татуировку в этот раз?!

Опять заминка. Бирюзовые глаза уставились на меня, не мигая.

— Сама ляжешь или придется связывать, как в прошлый раз? — вопрос был задан с легкой издевкой.

— Сама!!!

Он хмыкнул и раскрыл свой черный чемоданчик, вынимая знакомую уже мне машинку, очки, и — сигарету с зажигалкой.

— Что, теперь модно выводить на эшафот с татуировкой?! — Не выдержала я. — Яркие костюмчики закончились?..

— Представь себе, Leanbh eiri Amach, да. — Последовал ответ. — Особо отличившихся дамочек — только голыми и в татухе. Для развлечения эльфийской хунты, как вы нас называете.

По лицу полковника невозможно было догадаться, сколько в этих словах правды. Пока я выискивала в его взгляде хоть намек на реальный смысл росписи моего тела, по камере поплыл знакомый пряный запах.

— Я буду работать до утра, а то и дольше. Откажешься, или?..

До утра… Но сейчас всего десять часов вечера или чуть больше, еще не было отбоя. Не иначе, все это затянется на восемь или даже десять часов?! Нет смысла терпеть боль, если есть возможность ослабить дискомфорт.

Полковник сделал затяжку и выдохнул небольшое облачко ароматного дыма. Я протянула руку:

— Не откажусь.

Я пробовала Ildaite только единожды, и уже слегка подзабыла, как он действует на человека: небольшое опьянение, звон в ушах. В малых дозах он, наверное, не дает эйфории, а вот болезненное жжение уменьшилось на порядок, превратившись в ощущение теплого покалывания на коже.

Теперь тонкая вязь черного рисунка поднималась, следуя от мизинца левой стопы вверх, к бедру.

— Перевернись на живот, — потребовал Оустилл и добавил после того, как я выполнила указание: — У тебя красивый зад. Мне нравится.

Я сначала проигнорировала этот комплимент, но Ildaite подтолкнул мысли не в нужную сторону и развязал мне язык:

— Кто-то утверждал, что попа толстая!

— Одно другому не мешает, представь себе! Есть, на что посмотреть, и за что подержаться — тоже.

Опять!!!

Я так и подпрыгнула от возмущения.

— Лежи смирно. — Теплая мужская ладонь легла мне на поясницу. — Я не хочу испортить рисунок в этом действительно красивом месте.

Ладонь не давила. Не пыталась пересилить. Она только касалась, успокаивающе, мягко, почти нежно. А затем так же легко была отнята от моей кожи, оставив смутное чувство неудовлетворенности.

Я уткнулась носом в подушку.

Воздействию машинки подверглись левая ягодица и область крестца, после чего у моих губ появилась новая раскуренная сигарета.

— Вдыхай, Dearg. И давай обратно на спину, мне нужна правая нога. Потом перевернешься снова, когда скажу.

Остроухому гаду все это не надоело?!

Похоже, нет, потому что полковник с сосредоточенным видом надел очки и продолжил свои художества. Притупленная с помощью эйфоризанта чувствительность милостиво отпустила мое сознание, позволив задремать после того, как я второй раз повернулась на живот и обняла подушку.