Дитя чудовища

— Ты на Куматэцу не обижайся. Он, конечно, по натуре вспыльчивый, но уже через день обо всём забывает. Так что не волнуйся почём зря.

— Да не в этом дело…

— У тебя так вся одежда будет мятая, не забывай встряхивать!

— А…

Я послушался совета и стал тщательно развешивать, встряхивая каждую вещь.

На следующий день пришло время отправиться за покупками. Во всех магазинах кипела жизнь — работники готовились к открытию с раннего утра. На площади я увидел Иодзэна. Он стоял в окружении толпы учеников и раздавал указания. Хякусюбо рассказывал, что Иодзэн — настоящая знаменитость Дзютэна: действующий член городского совета, а также глава школы боевых искусств под названием «Дозорный», в которой учатся городские полицейские. Выглядел Иодзэн мужественно — казалось, на него всегда можно положиться. При этом с учениками он вёл себя мягко. Наверное, никто не откажется иметь такого учителя…

До полудня на площади работал утренний рынок. Прилавки под большими разноцветными зонтами ломились от обилия овощей и фруктов. Торговать приходили местные крестьяне, и цены были немного ниже, чем в магазинах. Я ходил по рынку, сжимая в одной руке список, а во второй — деньги. И то и другое мне выдал Хякусюбо.

Продавцы бросали на меня заинтересованные взгляды, в которых сквозило любопытство, граничащее с бестактностью.

— Никогда ещё человеку ничего не продавала!

— Правда?

В одной из лавок две любопытные пожилые продавщицы попытались меня разговорить. Я же старался не болтать лишнего и поскорее уйти с покупкой.

— И надолго ты у нас, мальчик?

— Не знаю.

На этот вопрос у меня действительно не было ответа. Я ушёл с двумя полными корзинами, за спиной слышались нарочито громкие голоса:

— Ух, какой нелюдимый.

— Да уж, человека не исправишь!

Они говорили с явной неприязнью, точно такую же неприязнь испытывал и я.

И ладно бы этим всё закончилось…

На обратном пути меня обступила толпа мальчишек во главе с Дзиромару, сыном Иодзэна. Они пытались куда-то меня заманить и хитро ухмылялись. Пришлось подчиниться и пойти за ними на школьный двор — туда, где нас никто не мог увидеть.

Вдруг Дзиромару с силой ткнул меня в спину:

— Чёртов человек! Чудовище!

Останавливаться он явно не собирался. Я держал в руках корзины с покупками и не мог дать сдачи, поэтому противник одолел меня, словно беззащитную жабу. Я упал, овощи вывалились из корзин и покатились по двору. Во рту стало солоно от крови из рассечённой губы. Дружки Дзиромару хохотали во всё горло, а сам он стоял с гордым видом, сложив руки на груди. Похоже, этот поросёнок был у них заводилой.

— Я слышал, о чём говорил папа: со временем люди выходят из-под контроля.

— Ну-ну.

— Раз так, надо бы от тебя поскорее избавиться!

Но стоило Дзиромару занести сжатый кулак…

— Дзиромару, прекрати, — вмешался подошедший Итирохико.

— Брат?

— Разве такой слабак тянет на чудовище?

— Просто слабаки вроде него бесят…

Итирохико протянул руку, помогая мне подняться.

— Если брат будет опять приставать, скажи, и я его накажу, — участливо произнёс он и стал собирать рассыпавшиеся овощи.

— А ябедничать вообще нечестно! — заныл Дзиромару, смотревший на нас со стороны.

— Дзиромару, перестань!

— Брат, ты такой сильный! Можешь вещи поднимать, не притрагиваясь к ним, прям как волшебник, — начал подлизываться кабанчик. — Покажи-ка ему, как ты умеешь.

— Нет. Сила не для того, чтобы красоваться. Папа вечно твердит, что она для добрых дел, — ответил Итирохико и мечтательно уставился в небо. — Сейчас я ещё ребёнок, но однажды стану таким же великим воином, как отец, с длинным носом и большими клыками…

Дзиромару горящими глазами уставился на старшего брата:

— И я! Я тоже буду крутым мечником, как папа!

Затем Итирохико ушёл, уводя за собой Дзиромару и компанию.

Я закончил собирать овощи, обернулся и посмотрел вслед Итирохико. Приятный профиль образцового старшего брата. Шапка с торчащими ушками. Светлая кожа, правильные черты лица, полный достоинства взгляд. Наверняка этот ребёнок — настоящий отличник среди монстров.

Я проклинал собственное бессилие. Не потому, что меня повалил Дзиромару, и не оттого, что был осмеян его дружками. Итирохико назвал меня слабаком! Да, я действительно слаб…

— Чёрт…

Мне очень захотелось стать сильнее, хотя бы чуть-чуть.

Вечером того же дня Куматэцу вернулся домой и сразу принялся скандалить:

— Что это? Зачем? Кто хозяйничал в моём доме?

— Твой ученик, — непринуждённо отозвался Хякусюбо. — Пока ты отсутствовал, он навёл такой порядок, что лачугу теперь не узнать. Похвали его.

Но Куматэцу не оценил моих стараний. Он грубо отдёрнул занавеску из бусин на входе в кухню, подался вперёд и рявкнул:

— Не делай то, чего не просят!

Я в это время раскладывал еду по тарелкам и тут же опустил голову, чтобы не показывать Куматэцу лицо. Однако тем самым только привлёк его внимание.

— А?.. Чего это у тебя морда в царапинах?

После работы к нам заглянул Татара и тоже уселся за обеденный стол.

Как я понял, эта троица — холостяки, и, хоть у каждого есть свой дом, они с давних пор регулярно ходят в гости к Куматэцу, где вместе едят, пьют чай или что покрепче.