Дитя ярости

Риэль вскочила на ноги. Она целый час напряженно ждала в жестком неудобном кресле под пристальным взглядом не менее напряженных охранников. В течение этого нелегкого для нее часа она молилась о том, чтобы король Бастьен прибыл как можно скорее, желая, чтобы тот неизбежный взрыв негодования и возмущения, который неминуемо ожидал ее в этом зале, был уже позади.

Однако теперь, когда король быстрым шагом буквально ворвался в зал в сопровождении своей свиты – Архонта, королевы, лорда-командующего, всех членов Совета Магистров и самого лорда Дервина Совилье, которые поспешно заняли свои места, – Риэль вдруг страшно захотелось вернуться в свое одиноко стоящее кресло и просидеть там весь остаток дня, и главное, чтобы ее никто не трогал.

Но, по крайней мере, Одрик и Людивин тоже были там, в зале, они стояли по разным концам огромного стола.

– Леди Риэль, – напряженным тоном начал король со своего места за столом, – честно говоря, я даже не знаю, с чего начать.

– Тогда, – подал голос лорд Дервин, его слова, полные ненависти, резали как бритва, – может, мы начнем заседание с обсуждения своевольного злоупотребления леди Риэль своей силой во время последнего испытания. Или ее вопиющего пренебрежения священными узами, которые связывают наших детей…

– Лорд Дервин, – резко прервал его король, – когда я захочу дать вам слово, я это сделаю.

Тот замолчал и коротко кивнул.

Король Бастьен долго сидел, опустив глаза, потом перевел сердитый взгляд на Риэль.

Это всего лишь король Бастьен. Девушка заставила себя посмотреть ему в глаза, снова и снова напоминая себе, что этот человек не только правитель ее государства. Он также был отцом Одрика. Она выросла, бегая по коридорам его дома, делила постель с его сыном и племянницей, когда они были еще слишком малы, чтобы думать, что в этом есть что-то предосудительное.

– О чем, – тихо начал он, – ты думала, когда делала все это?

Она помедлила, напомнив себе, что нужно отвечать спокойно и четко.

– Хотите знать правду, мой король?

– Да, леди Риэль. Пожалуйста, скажите мне правду.

– Я хотела показать людям, на что я способна. Мы уже обсуждали раньше, насколько это важно, не так ли? Чтобы люди хорошо ко мне относились, чтобы все увидели мою силу, которую мы больше не скрываем, и поняли, что им нечего бояться.

Выражение лица короля оставалось суровым.

– Продолжай, – сухо приказал он.

– Мне казалось, что лучший способ показать всем, что я не только успешно прохожу испытания, но и становлюсь сильнее благодаря им, – это продемонстрировать свою способность управлять двумя стихиями одновременно. – Риэль решила не смотреть ни на Слоан, которая сидела с бледным, застывшим лицом за столом Совета, ни на Тала, в пристальном взгляде которого она явственно ощущала постепенно нарастающую панику.

– Значит, вы утверждаете, леди Риэль, – произнесла королева Женевьева, и на ее лице вместе с любопытством проступило мрачное негодование, – что просто хотели произвести на нас всех впечатление.

«А ведь они тебя раскусили, не так ли?»

От мягкого смеха Кориена по коже Риэль поползли мурашки.

– А главное, продемонстрировать свое превосходное умение управлять стихией, которого вполне достаточно, чтобы заставить смертельно опасную тварь парить в каких-то дюймах от… любого человека, – с вызовом продолжила слова королевы Риэль, быстро взглянув на Архонта, – полностью гарантируя при этом, что с ним ничего плохого не случится.

Королева приподняла бровь.

– Превосходное умение, вы говорите?

– Я полагаю, что моя сила заслуживает этого определения, а что на этот счет думаете вы?

Воцарилось напряженное молчание. Риэль взглянула на Тала; тот прикрыл лицо рукой, чтобы спрятать улыбку.

Ее же собственное сердце билось ровно и уверенно.

– Что касается желания произвести на всех впечатление… я думаю, любой человек, который все еще способен творить магию в нашем мире, хорошо понимает мое стремление полностью овладеть своим даром и заставить его сиять для всех.

– А вот я не понимаю этого стремления. – Рафиэль Дюваль, Великий Магистр Храма Неба, смуглый, с черными волосами, заплетенными в косы, и безукоризненной осанкой, сидел рядом с Талом. Он был одет в мантию небесно-голубого и темно-серого оттенков. – Наша сила дана нам не для того, чтобы красоваться перед всеми. Она существует, чтобы быть укрощенной, усмиренной нами.

– Позвольте мне с вами не согласиться, магистр Дюваль. Теперь, когда я ощутила, что моя сила полностью мне подчиняется и я способна использовать ее так, как считаю нужным, она многократно возросла и очистилась.

– Ты, разумеется, имеешь в виду, что теперь можешь использовать свою силу так, как повелит король. – Людивин умоляюще смотрела на Риэль. – Так ведь, Риэль?

Риэль вспыхнула, осознав свою ошибку.

«Это не ошибка, – поспешил со своей репликой Кориен. – Ты сказала именно то, что ты думаешь, моя дорогая».