Дитя ярости

«Но ты не человек. Люди не могут разговаривать с другими, проникая в их мысли. В ночь перед испытанием стихией металла ты показал мне одно воспоминание. Это было мое собственное воспоминание, одно из тех событий прошлого, о которых я совершенно забыла».

«Да, я помню».

«Знаешь, Кориен, это было… невероятно».

«Думаю, для тебя – да».

«Потому что люди не способны делать такие вещи».

«И это правда».

Она ждала, что он скажет что-то еще, пояснит свои слова, а когда он промолчал, поняла, что он ждет от нее того же. Он хотел, чтобы она произнесла вслух то, о чем она уже знала, то, о чем она догадывалась со все возрастающей уверенностью в течение нескольких последних недель. И она произнесла это:

«Ты ангел».

Когда она, наконец, услышала его ответ, в его голосе не было никаких эмоций: «Да, я ангел».

Риэль выбралась из постели, отбросив простыни. Только теперь она обнаружила, что ее ночная рубашка прилипла к телу, вся пропитавшись потом.

– Миледи? – осведомилась Эвилин от двери. – С вами все в порядке?

– Разумеется. – Риэль едва слышала себя из-за гудящего в венах страха. – Мне нужен только стакан воды.

Каким-то образом Риэль добралась до ванной и закрыла за собой дверь. Спотыкаясь, подошла к умывальнику, плеснула водой в лицо, налила себе воды в стакан, но тут же поставила его на туалетный столик, не сделав ни глотка.

Девушка тяжело оперлась на мраморную столешницу, пытаясь устоять на подгибающихся от ужаса ногах. Голова казалась невероятно легкой, тела она не чувствовала.

«Риэль, пожалуйста, успокойся и сядь. – Голос Кориена звучал непривычно мягко. – Ты упадешь и ударишься головой».

«Я лучше постою», – отрезала она.

«Очень хорошо. Я могу что-нибудь сделать, чтобы помочь тебе?»

«Ты мне лжешь». – Она, наконец, смогла произнести то, что ее мучило.

«Ты же знаешь, что это не так».

«Все ангелы изгнаны из нашего мира. Они пребывают в Бездне. Святые изгнали их туда, заперли за Вратами».

«Ни одни врата не могут стоять вечно», – перебил ее Кориен.

Риэль пересекла комнату и встала перед огромным позолоченным зеркалом у дальней стены. Она выглядела растрепанной и испуганной, ее широко распахнутые зеленые глаза лихорадочно блестели, темные волосы выбились из косы. В своей свободной ночной рубашке она чувствовала себя маленькой и ничтожной в этой огромной, облицованной мрамором комнате.

«Только представь, какие хоромы они отведут тебе, когда объявят тебя Солнечной Королевой и ты станешь всенародной любимицей, – заметил Кориен. – Ошеломляющая мысль, не правда ли?»

«Перестань разговаривать со мной».

«Но ты ведь на самом деле вовсе не хочешь, чтобы я замолчал».

Риэль начала в волнении расхаживать по комнате. «Полагаю, мне лучше знать, что у меня в мыслях».

«Я тоже знаю, что у тебя в мыслях. И это такое захватывающее зрелище!»

«Убирайся. – Она остановилась на полпути, в ярости сжав кулаки. – Прямо сейчас. Убирайся из моей головы и оставь меня в покое».

Наступила тишина.

«Они начнут использовать тебя, Риэль, – произнес он спустя некоторое время. – Будут возносить все выше и выше, увенчают короной, облачат в роскошные одеяния, усыпанные драгоценными камнями, но когда поймут, кто ты есть на самом деле и какой силой обладаешь, они тебя с презрением отвергнут, и ты останешься в одиночестве против всего мира…»

– Убирайся! – закричала она в голос, и когда Кориен повиновался, почти физически ощутила его уход, будто нить, которую бесконечно тянули из полотна, наконец-то, оборвалась.

Это ощущение непонятной пустоты привело ее в полное смятение. Она тяжело опустилась на край ванны.

Эвилин ворвалась в комнату с поднятым мечом.

– Миледи! На вас напали?